Второе правило волшебника, или Камень Слёз

— Отличать добро от зла? — переспросила Паша. — Если бы эта женщина действительно любила тебя, она бы не отпустила тебя от себя, потому что это зло. Видно, она считает, что ты ее недостоин. Если бы она любила тебя, то она бы тебя удержала. Ее здесь нет, а я здесь, и ты мне не безразличен. Будь я на ее месте, я боролась бы за тебя. А она боролась?

Ричард открыл рот, но так ничего и не сказал. У него было тяжело и как-то пусто на душе.

Паша коснулась его лица.

— Вот увидишь, какой я буду нежной. Я буду любить тебя сильнее, чем она. — Вдруг Паша нахмурилась. — Если, конечно, ты не считаешь, что я нехороша собой. Ты видел так много женщин... Я, по-твоему, уродина, да?

Ричард погладил ее по щеке.

— Паша... ты прекрасна. Тут дело не в этом. — Он старался, чтобы слова его звучали как можно более убедительно. — Паша, я прошу тебя только немного подождать. Пойми, мне нужно время. Да и разве могла бы ты полюбить человека, который так легко забывает прежнюю любовь?

Она обняла его и положила голову ему на грудь.

— Сегодня днем, когда ты так нежно обнял меня, я поняла: это знак. Еще один знак того, что тебя мне послал Создатель. Я поняла, что больше мне никто не нужен. Мы предназначены друг другу, и я могу ждать сколько угодно. Я буду ждать столько, сколько надо. Ты сам увидишь, я — твоя судьба. Просто ты этого пока не понимаешь. Скажи мне, когда ты поймешь, — и я тут же стану твоей.

* * *

Когда она ушла, Ричард тяжело вздохнул. Ему совсем не хотелось обманывать Пашу. Не хотелось дарить ей надежду. Но что еще ему оставалось делать?

Он достал из кармана локон Кэлен и принялся задумчиво вертеть его в руке.

Слова Паши разозлили его. Кто она, чтобы судить Мать-Исповедницу? Откуда ей знать, какую битву он, Ричард, выдержал вместе с Кэлен? Какие препятствия им пришлось преодолеть, сколько вынести лишений и страданий, сколько выдержать боев? Уж Кэлен-то действительно сражалась за него! А Паша... Паша недостойна даже того, чтобы подавать Кэлен чай.

Он убрал локон в карман. Не время сейчас думать о Кэлен. Слишком уж все это больно.

Сегодня ему предстояло еще одно важное дело. Ричард прошел в спальню и достал плащ мрисвиза. Набросив его на плечи, он подошел к зеркалу и стал изучать свое отражение. Сначала плащ походил на обыкновенную накидку. Впрочем, довольно красивую накидку. Черную, словно ночной камень, подарок Эди. Черную, как шкатулки Одена, как могильная тьма.

Ричард накинул на голову капюшон, плотно сомкнул полы и прижался к светлокоричневой стене. Глядя в зеркало, он сосредоточился на цвете этой стены. И...

В мгновение ока его отражение исчезло!

Плащ преобразился — он принял цвет стены. И лишь внимательно глядя на свое отражение, Ричард смог различить на фоне стены смутный силуэт. И хотя лицо его оставалось открытым, но благодаря магическим свойствам накидки, а может, еще и благодаря собственному волшебному дару Ричарда, его лицо тоже стало невидимым.

Вот, значит, как мрисвизам удается сливаться с местностью!

Ричард встал перед стулом, на который он бросил свой красный плащ. Плащ мрисвиза тут же из бежевого превратился в красный.

Когда Ричард двигался, его еще можно было заметить, хотя и с большим трудом. Когда же он стоял на месте, заметить его было практически невозможно.

Главное было сосредоточиться.

Он расслабился — и плащ снова стал черным.

«Эта штука может оказаться очень полезной», — подумал Ричард, глядя на себя в зеркало.

Глава 56

В последующие недели Ричард был постоянно занят. Зедд и Кэлен говорили, что в Срединных Землях волшебников почти не осталось. Ничего удивительного: кажется, чуть ли не все волшебники собрались здесь, во Дворце Пророков. Ричард насчитал здесь больше ста мальчишек и молодых людей. Многие были родом из Срединных Земель, а некоторые — даже из Д'Хары.

Победа над мрисвизом превратила Ричарда в знаменитость. А двое мальчишек Кип и Герш — искали его общества особенно настойчиво. Они все время ходили за ним по пятам и просили его рассказать о своих приключениях. Порой мальчишки казались вполне зрелыми, почти мудрыми. Порой же их, как и других их сверстников, казалось, интересовали только шалости. Их мишенью обычно становилась какая-нибудь сестра. Любимыми трюками Кипа и Герша были разнообразные сюрпризы, связанные с водой, грязью или рептилиями. Впрочем, сестры нечасто гневались на своих воспитанников. Обычно их быстро прощали.

Ричард не помнил, чтобы они удостаивались более строгого наказания, чем суровые нотации.

Сначала они и Ричарда попытались сделать мишенью своих проделок, но довольно быстро поняли, что это небезопасно, и оставили его в покое.

Своей строгостью Ричард заслужил лишь еще большую привязанность Кипа и Герша. Видно, мальчишки изголодались по обществу старших, взрослых мужчин.