Второе Правило Волшебника, или Камень Слёз

Кэлен залилась краской. Без сомнения, так оно и будет. В Племени Тины во всеуслышание сделать женщине комплимент по поводу ее груди было все равно что сказать, что у нее приятная улыбка, и к этому обычаю Кэлен никак не могла привыкнуть. Она смущенно поправила юбку.

— Это самое красивое платье из всех, что я когда-либо носила, Везелэн. Спасибо тебе. Я буду его беречь.

— И может быть, однажды твоя дочка наденет его на свадьбу.

Кэлен с улыбкой кивнула. «Прошу вас, добрые духи, — подумала она, — если у меня родится ребенок, пусть это будет девочка, а не мальчик». Она подняла руку и коснулась ожерелья у себя на шее — небольшой круглой косточки, нанизанной на нить среди красных и желтых бусинок.

Это ожерелье дала ей Эди, костяная женщина, для защиты от злобных тварей, стерегущих границу между Вестландией и Срединными Землями. Старая женщина сказала, что когда-нибудь ожерелье защитит и ее ребенка.

Кэлен очень любила это ожерелье. Точно такое же когда-то получила от Эди и ее мать. Потом она отдала его Кэлен, а та, в свою очередь, своей названной сестре Денни. С тех пор, как Денни умерла, Кэлен больше его не видела.

А нынешнее ожерелье ей было вдвойне дороже, потому что в ту ночь Ричард поклялся на нем защитить будущего ребенка Кэлен. В то время ни он, ни она не могли даже предположить, что этот ребенок будет от него.

— Надеюсь, что так, Везелэн, а ты будешь стоять со мной рядом?

— Стоять с тобой рядом?

Кэлен смущенно прикрыла волосами свою полуобнаженную грудь.

— Там, откуда я родом, принято, чтобы во время свадьбы рядом с тобой стоял твой лучший друг. Это как бы представитель добрых духов, наблюдающий за свадьбой. Ричард попросит Савидлина, а я хочу, чтобы рядом со мной стояла ты.

— Какой странный обычай. Ведь добрые духи и так всегда наблюдают за нами. Но еслиу вас так принято, я почту за честь стоять рядом с тобой.

— Спасибо, — просияла Кэлен.

— А теперь выпрямись. Я почти закончила.

Везелэн снова принялась за шитье. Кэлен старалась стоять прямо, несмотря на то что она всю ночь просидела рядом с Ричардом, и сейчас ей больше всего на свете хотелось лечь и уснуть. И еще у нее ужасно болела спина.

Внезапно она подумала, что Денне сейчас гораздо больнее.

«Меня это не касается», — сказала она себе. После всего, что Денна делала с Ричардом, для нее любых мучений мало. Кэлен вспомнила рассказы Денны и опять почувствовала тошноту.

Она до сих пор ощущала на шее губы Даркена Рала. При воспоминании об этом поцелуе ее бросило в дрожь.

Потом в памяти возникло искаженное от боли лицо Денны в тот момент, когда она исчезла. Ну и наплевать: она это заслужила.

А это могло произойти и с Ричардом, мелькнула мысль. Если бы не Денна, это случилось бы с ним.

— Не надо бояться, Кэлен.

— Что? — Кэлен очнулась от своих мыслей. Перед ней стояла Везелэн и улыбалась. — Прости. Что ты сказала?

Везелэн смахнула слезинку с ее щеки.

— Я говорю, не надо бояться. Ричард — хороший человек. У вас с ним будет счастливая жизнь. Перед свадьбой всем немного страшновато, но не волнуйся. Все будет хорошо, вот увидишь. В свое время я тоже плакала перед свадьбой. Я вовсе не собиралась плакать, потому что любила Савидлина, но вдруг обнаружила, что плачу, совсем как ты. — Она подмигнула. — Но потом у меня больше не было причин плакать. Иногда я находила повод поворчать, но плакать — никогда.

Кэлен вытерла другую щеку. Да что с ней такое? «Меня совершенно не волнует, что случилось с Денной, — сказала она себе. — Ни капельки». Она кивнула Везелэн и выдавила из себя улыбку.

— Это моя самая большая мечта в жизни — никогда больше не плакать.

Везелэн по-матерински обняла ее.

— Не хочешь ли чего-нибудь съесть?

— Нет, не хочу…

В комнату ворвался Савидлин, взмокший от бега. Увидев его лицо, Кэлен похолодела.