Второе пришествие (СИ)

- Хватит пить, Матвей Вениаминович. Вы ужасно выглядите. - Чарова охватило омерзение, он с детства терпеть не мог проявления в людях неряшливости, нечистоплотности и душевной распущенности. - Вам надо принять душ. Идите немедленно в ванную.

К облегчению Чарова, который уже приготовился к сопротивлению Матвея, тот послушно встал и направился к выходу из комнаты. А еще через несколько минут до слуха протоирея донесся глухой шум падающей воды.

Пока Матвей принимал душ, Чаров думал о том, что следует готовиться к крутым переменам. Если первое появление Христа кардинально изменило мир, то будет логично этого же ожидать и от второго Его визита на грешную землю. Но какие ответные меры следует принимать? Надо ясно отдавать себе отчет в некоторых событиях: когда Он пришел в тот раз, то прежний порядок, пусть не сразу, но через какое-то время по сути дела рухнул и возник новый. А сейчас это может случиться гораздо быстрей хотя бы в силу несравненно более динамичной эпохи. На то, что раньше требовался век, сегодня подчас бывает достаточно месяца. Нет, ни малейшей гарантии того, что он, Чаров, сохранит свои позиции в неумолимо приближающимся катаклизме. Но вот как себя защитить в этом новом мире он не знает, несмотря на то, что постоянно мучительно ломает на эту тему голову. Он никогда не любил перемены, даже в том случае, когда понимал их необходимость. Он всегда отстаивал сохранение существующего порядка вещей. За что его многие критиковали, даже в церковной среде, считая чересчур консервативным. Но патриарх неизменно его защищал, отвергал все на него нападки. И Чаров под такой защитой чувствовал себя уверенно. Но теперь в одночасье все может измениться. Каким он вернется после встречи с Христом?

Чаровым вдруг охватила ненависть к Иисусу. Что ему тут понадобилось на этот раз? Сделал однажды свое дело и достаточно, а все что происходило уже потом, Его уже не должно касаться. Как-нибудь разберемся и без Него. Столько лет прожили самостоятельно - и все было просто замечательно. Так, нет, появился, когда Его никто не ждал.

Чаров налил полный стакан из оставленной Матвеем бутылки и залпом выпил. Дурак, подумал он о своем подчиненном, дураком был дураком навсегда и останется. Решил принести себя в жертву. Ради чего, ради кого? Богу она уж точно ни к чему, при желании Он способен все изменить за одно мгновение. Епископ Антоний, конечно, страшный человек, но убивать его самому? Нет, это слишком, для этого есть специальные люди. А теперь Матвею придется неизвестно сколько времени скрываться. И что будет с ним дальше, никто не знает. Самое плохое в этой ситуации то, что он, Чаров, тоже повязан этой проблемой. Но кто же мог знать, что так все обернется. А теперь он сам не может разобраться в том, нужен ли ему Матвей? И да и нет. С одной стороны он опасный свидетель, с другой - он ниточка, которая ведет к его брату, а от него к Христу. Вот и реши тут, как надлежит действовать.

В комнате появился Матвей. С его волос капала на дорогой паркет вода. Мог бы и посушить их феном, раздраженно подумал протоирей. Конечно, ему наплевать на пол, не его же.

- Не правда же, чистым быть лучше, - сказал Чаров.

- Большой разницы нет, - неохотно произнес Матвей. Его взгляд уперся в бутылку, но движение в ее сторону он так и не сделал, хотя его лицо отразило это желание.

- Чем вы занимались все это время?

- Думал.

- О чем?

- О том, как стану вести себя в аду. Ведь мое место только там. Мне страшно, поэтому я не покончил жизнь самоубийством, как намеревался.

- Вы хотели убить себя? - изумился Чаров. Чего, чего, а от этого хлюпика Матвея такого он никак не ожидал.

- А что мне еще остается делать. Бог меня никогда не простит. Я буду проклят навечно. - Матвей вдруг зябко передернулся. - Мне страшно, понимаете, странно, я проклят. Как можно жить, будучи проклятым.

- Не преувеличивайте, живут люди и с более страшными прегрешениями. Тем более, епископ Антоний жив.

- Он жив, но я его убил. И меня там будут судить за убийство.

Чарову стало немного не себе, он понял, что Матвей говорит абсолютно серьезно, именно все это сейчас он и переживает.

- Вам же не хуже, чем мне известно, что тому, кто раскаивается, Бог готов простить любой грех.

Матвей ошеломленно посмотрел на протоирея.

- Да, это так, - согласился он. - Я не думал об этом. Я должен встретиться с Ним, только он может снять с меня этот грех.

- Вы говорите о Христе, - на всякий случай уточнил Чаров.

- О ком же еще, - удивленно взглянул на него Матвей.

- А ведь это отличная идея, - одобрил Чаров. - Вам надо обязательно примириться с братом.

- Зачем?

- Только через него вы сумеете выйти на Христа. Насколько я понимаю, Марк близок с Ним.

- Вы правы, я об этом не подумал. Но Марк не захочет со мной даже разговаривать.

- Да, это будет не просто его убедить вам помочь, но все-таки вы близкие родственники. Другого выхода нет.

- Да, да, я непременно увижусь с ним, - пробормотал Матвей. - Буду молить его на коленях мне помочь.