Второе рождение (СИ)

Пистолет успела разглядеть. Старенький, потёртый, с толстым коротким глушителем на стволе. А главное — успела дёрнуться в сторону в тот момент, когда пистолет вздрогнул в его руке. Выстрел прозвучал негромко — будто на пол уронили кирпич. Почувствовала удар в бок, от которого немного отбросило назад. Вскрикнула — будто от боли — и сразу упала. Замерла с широко раскрытыми глазами и открытым ртом. Он наклонился, держа голову на прицеле. От страха оцепенела, боясь шевельнуться. Он осторожно тронул левой рукой шею. Довольно хмыкнул. Секунды тянулись, будто часы. И этих секунд хватило, чтобы понять — как действовать дальше.

И потом настала его очередь вскрикнуть, когда пластиковые пальцы вцепились в пистолет и вырвали его из расслабившейся руки. Рукоятью ударила его в лицо, ногой добавила пониже, заставив с хрипом согнуться, прыжком встала на ноги, чуть присела на расставленных ногах и прицелилась.

— А теперь не гони волну, фраер, и присохни к месту. Запомни — лучше трое осудят, чем шестеро понесут. А я-то в твою шайбу не промажу. Я в медный пятак пулю укладываю.

— Сучка, кто ты? — выдавил из себя мужик.

— Меня из спецназа выгнали за подлючность. Понял, фраер?

— Сссука, — прошипел мужик, глядя, как та, что целится в него его же пистолетом, отходит осторожными шагами вбок — к стене дома.

Уже утром — дома — разделась и осторожно осмотрела себя. На левом боку вырван кусок мягкой оболочки и в месте косого удара на пластике остался след от пули. Кажется — разбит один из сенсоров касания. К счастью — оторванный кусок не потерялся, болтаясь под простреленной блузкой. Так что, стараясь быть очень осторожной, приложила его на место и заклеила дыру пластырем. Легла на кровать и закрыла лицо ладонями. От пережитого страха затрясло. Не утешали ни восторги участкового, ни то, что этот стрелок теперь на несколько лет исчезнет с района. А потом позвонила Диме.

— Внимаю, — ответил он, как обычно.

— Димочка, в меня стреляли.

— Что?! Надя, ты ранена?

— Я пуленепробиваемая дура, Димочка. От меня пуля отскочила. Но мне было очень страшно.

Конец первой книги