Второго шанса не будет

За рынком медленно росли две горы трупов. Одна гора состояла из поверженных вандалов, другая из тех, кто подвергся нападению. Из пролома в стене города, тащили еще трупы нападавших. Когда вандалов вытеснили обратно в ту дыру, через которую они проникли в город, то сверху их забросали самодельными осколочными бомбами, увеличив потери среди противника. Вавилонцы раздевали мертвые тела, не оставляя ничего из одежды. Даже сбривали с голов мертвецов волосы. Оказывается, среди вандалов было и немало женщин. Трудно это было разобрать в горячке боя, когда на них были маски. Некоторые вавилонцы раскрывали убитым, как своим, так и чужим, рты и выдергивали золотые зубы и коронки.

— Зачем вы это делаете? — поморщившись, спросил Николай у старого жителя Вавилона, который бережливо складывал золотые зубы в тряпичный мешочек.

— Чудак ты, хе, — усмехнулся старик. — С этим приду к дантисту нашему, так он обслужит не за деньги, а за пару коронок или зубов. Да те же зубы мне вставит взамен прогнивших.

— А трупы вам зачем? Ну, своих понятно, похороните, наверное. А вандалы, зачем вам?

— А что и валятся кругом? Так одежды вон сколько. На некоторых даже бронники. Это же сколько добра! А трупы ихние свиньям нашим на звероферме скормим да собакам. А кости перемелем, да на удобрения в оранжерею пойдут. Чего пропадать добру?

— А волосы зачем?

— Как зачем? Стельки для обуви делать. Хорошо тепло держат. Ну, подкладки для бушлатов и фуфаек набивать. У нас даром ничего не пропадает, хе-хе.

Васнецов прибавил шаг, желая побыстрее удалиться от всего этого жуткого действа. Сейчас Николай думал об одном, стал бы он воевать за Вавилон, узнай он заранее, как тут поступают с мертвецами? Только можно было порадоваться, что Надеждинск до такого не скатился. И удивляться, почему не скатился. А ведь поначалу этот Вавилон показался Николаю более светлым и наполненным жизнью местом, нежели унылые подвалы Надеждинска, пропитанные духом безысходности. Хотя, быть может, только он видел там безысходность в силу своего характера?

Он остановился и уставился на ровные ряды тел жителей Вавилона. Их, оказывается, погибло гораздо больше, нежели можно было подумать, глядя на кучу возле рынка. Ближе всего к нему лежал мертвый карлик Туранчокс и его девка. Та, что с бантами в волосах.

Увидев, что на них обратил взор Николай, молодой боец с перебинтованной головой тихо произнес:

— Он своей битой четверых забил, пока в него полрожка не всадили. До последнего защищал девицу свою. А она еще двоих зарезать успела. И Туранчокса уже мертвого на руки взяла и потащила в укрытие. А ее снайпер в голову… Жалко их…

Действительно жалко. Васнецову стало горько от того, что он с ними тогда повздорил. Но, ведь кроме них еще много кого стоило пожалеть. Он медленно скользил взглядом по рядам убитых…

— Она жива, — послышался голос за спиной.

Васнецов обернулся. Там стоял Иван. Тот самый, парень Леры. Лицо его было иссечено царапинами и ссадинами. Нос перебит. В бою ли или от того удара Николая?

— С чего ты взял, что я ее ищу? — спросил Николай.

— Ты взгляд задержал вон на той женщине. У нее свитер похож на Лерин. Лера в порядке. Не переживай.

— Я рад, — проворчал Васнецов и побрел дальше.

— Постой!

— Чего тебе?

— Послушай, Николай… Извини меня что я там… Ну ревность. Сам пойми. Я ведь сразу не понял кто ты такой. Чей сын. Но я знаю, как тот человек… Твой отец… Что он значил для Леры, в общем… Не держи зла. Я слышал, ты дрался так, как не всякий вавилонец удосужился…

— Все нормально, — Васнецов кивнул. — Ты тоже зла не держи. Погорячился я… А что с вахтенным этим? Дядя Петя, который…

— Убили его, — развел руками Иван.

Николай кивнул и произнес:

— Нельзя спать на посту. Нельзя.

* * *

Ветер стоял у входа в гостиницу и внимательно разглядывал четыре трупа вандалов. Лица их были страшно изуродованы. Как-то смутно Николай, глядя на них, вспомнил, что так обезобразил не кто иной, как он сам. Подкатил рвотный спазм и Васнецов обернулся.

— Мне сказали, что это ты с ними такое сделал? — спросил Ветер.

— А я тут уже известная личность? — горько ухмыльнулся Николай.

— Так все-таки?

— Ну, вроде, да.

— Занятно, — сделал задумчивое лицо Ветер.

— Чего тут занятного? Я вообще сейчас сам понять не могу, как я вообще мог сделать такое. — Васнецов поморщился.

— Знаешь, я как-то имел удовольствие лицезреть несколько трупов людей, на которых напали молохиты. Вообще если на человека нападет молох, то от него уже и следа не останется. От человека. Но в тот раз повезло. Что-то спугнуло этих тварей. Так вот. Эти трупы очень похожи на тех. Если бы я не знал, что это ты сделал, то мог бы подумать, что в Вавилоне орудует молох.

— Бред какой-то, — пробормотал Васнецов, говоря это скорее самому себе. — То в морлоки меня запишут теперь молохиты эти. Чушь какая-то.

— Морлоки? — Ветер удивился. — Ты сказал морлоки?

Николай замолчал и уставился на этого человека, думая, не взболтнул ли он чего лишнего.

— Ты был в Москве? — тихо спросил Ветер.

Теперь настала очередь удивляться Васнецову.

— С чего ты взял?