Второй брак

– Ты сильный. Неужели сам этого не понимаешь? Все, что ты пережил, дало тебе умение видеть глубже, чем обычно видят люди. – О Боже, она заметила, что его красивое лицо каменеет. – Да перестань ты быть... итальянцем до мозга костей! Не надо упиваться трагедией. Я люблю, люблю тебя. Неужели это ничего для тебя не значит? – Клэр бросилась к нему с лицом, залитым слезами. Ее волновало только одно: нужно его убедить. – Снизойди до слабости реального человека!

На миг Романо растерялся, но, когда она прильнула к нему, прижал ее к себе с такой силой, что кости ее чуть не хрустнули. На секунду, всего на одну секунду, Клэр показалось, что все будет хорошо, и это была секунда счастья. Но он... осторожно отстранил ее, глядя на нее повлажневшими глазами.

– Я слишком люблю тебя, чтобы принять эту жертву. В один прекрасный день ты поймешь, что так лучше. Тебе нужен молодой, свежий, не побитый жизнью человек, такой, которого не преследуют призраки прошлого. Я стар для тебя. Да, стар душой.

– Ты только говоришь так, но не думаешь. – Клэр попыталась снова прижаться к Романо, но его руки, отстранившие ее, сделались стальными. – Вспомни Аттилио: он молодой, свежий. Однако тебе не хотелось видеть нас вместе.

– Я не говорил, что вам не следует быть вместе. Просто мне было больно видеть, что кто-то обнимает тебя. – Он покачал головой. – Давай скажем так: у нас ничего не получится.

– Романо, я люблю тебя. – Клэр затихла. Он по-прежнему сжимал ей руки, а она смотрела на него глазами, полными слез. – Я не вынесу этого.

– Послушай меня. – Он с такой же, как у нее, мукой в глазах потряс ей руки. – В один прекрасный день ты встретишь кого-нибудь. Ты молода, вся жизнь у тебя впереди. – Она хотела возразить, но он не дал; – Нет, послушай меня, Клэр. Ты в самом деле встретишь того, кого полюбишь. Выйдешь замуж, будешь жить как положено. Я не хотел, чтобы... чтобы ты уехала с мыслью, что виновата ты. Не хотел, чтобы слова, сказанные когда-то этим мерзавцем Джефом, мучили тебя. Ты красавица. Ты потрясающе красива. Я и не знал, что женщина может быть так хороша и душой и телом.

– Но для тебя я все же нехороша, – произнесла Клэр в отчаянии, не в силах остановить слезы.

– Ты покорила мое сердце, Клэр. Навсегда. Я больше никого не полюблю. И никогда не женюсь.

Она вырвалась из его рук – так резко, что он покачнулся.

– Ты думаешь, эти твои слова помогут? Нет, не помогут, – почти шипела она. – Мне не нужно одно твое сердце, ты мне нужен весь – из плоти и крови, живой. Ты мне нужен каждый день. Я хочу видеть тебя утром, проснувшись, хочу быть с тобой ночью, любить тебя, кормить, смеяться вместе с тобой, иметь... иметь от тебя детей... – Она не могла больше говорить, ее душили слезы.

– Прощай, Клэр. – Голос его был хриплым, когда он повернулся, чтобы уйти. Клэр замерла от страха. Неужели действительно уйдет? Что делать? Как его остановить? Боже, подскажи мне слова, которые он поймет...

– Романо! – Отчаяние сжало ей сердце так сильно, что было трудно дышать. Она стояла и смотрела, как он уходит из ее жизни.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Клэр стояла у окна. Ей не верилось, что на дворе июль: дождь лил как из ведра. Уже три недели день за днем дождь, резкий ветер, а главное, холод. Пришлось даже достать шерстяные свитеры.

Она отвернулась от окна и обвела взглядом спальню, серую и неприветливую в свете раннего утра. Собственно, погода не очень-то мне досаждает, подумала она, просто сердце у меня ноет, все кажется таким безрадостным... Глаза ее наполнились слезами, и она заморгала, а потом смахнула слезы со щек ладонью. Подошла к платяному шкафу, достала плотные леггинсы, свободный шерстяной свитер ярко-красного цвета, в противовес настроению, и стала одеваться.

Она позволяла себе плакать только по ночам, потому что днем нужно было жить дальше, как это ни трудно. Это решение она приняла сразу по приезде домой – после того как выплакалась на пышной груди матери, пока отец силой удерживал ее братьев, стремившихся на первом же самолете лететь в Италию, чтобы проучить Романо. Наплакавшись вдоволь, Клэр решила, что хотя бы ради семьи стоит делать вид, что она успокоилась.

Давалось это ей нелегко, но Клэр держалась. Обрести силы, несомненно, помог более чем щедрый банковский чек от Донато и Грейс, который она нашла в своей сумке. Значит, сказала себе Клэр, она не будет лихорадочно искать работу, а займется тем, чем давно хотела: поработает на общественных началах в доме для детей-инвалидов. Такой приют для умственно и физически отсталых детей располагался на окраине городка в графстве Кент, где она жила.

Клэр позвонила подруге, как только нашла чек; она протестовала против такой большой суммы. И вообще она помогала справиться с близнецами из любви к своим друзьям, а не за деньги... Но Грейс расстроилась, и тогда Клэр капитулировала. А когда рассказала, чем займется, имея эти деньги, подруга пришла в восторг...