Второй Эдем

Очень осторожно он сделал шаг вперед, чтобы отпереть дверь перед запланированным пинком. Момент был напряженный. Если они услышат, как щелкнет задвижка, он покойник. Но они не услышали, и Джуди отпер дверь. Держась за короб с туалетной бумагой, он откинул ногу как можно дальше назад, готовясь к мощному пинку.

— Вы все еще там? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал естественно.

— Так точно, и щас мы тебя достанем, — ответил громила, и Джуди с удовлетворением убедился, что тот по-прежнему стоит на месте.

— Хорошо, — сказал Джуди и изо всех сил, какие смогли придать его щуплому телу страх и презрение, врезал ботинком по дверце кабинки.

К сожалению, дверь открывалась внутрь. Кабинка содрогнулась, боль пронзила Джуди, передалась от кончиков пальцев по всей ноге и ушла глубоко в пах. Оттуда она рванула вверх, наконец остановившись в затылке, отчего у Джуди помутилось в глазах. Он рухнул обратно на сиденье унитаза, оба нападающих ворвались внутрь и принялись колотить его свернутыми в трубку журналами.

— Пожалуйста, пожалуйста, ребята! — закричал Джуди под ударами, сыпавшимися на его голову и плечи.

— Повторяй за мной, — сказал Круз, не прекращая лупить Джуди, — я мерзкий голубой болван и позор Бюро.

Агент Круз затаил глубокую обиду на Джуди с того самого момента, как Розали разрезала ему руку в пустыне. Чувство унижения оттого, что его порезала какая-то мелкая „зеленая“ девка, угнетало его еще много недель спустя после возвращения, и он винил Джуди за провал своей миссии, уверенный, что причиной всему был неверный инструктаж насчет повадок экологов. Круз считал, что Шварц его надул. И, когда Джуди вернулся с места крушения танкера, жаждавший мести Круз уже поджидал его.

— Я мерзкий голубой болван и позор Бюро, — заорал Джуди.

— И не забывай этого, — добавил Круз, последний раз врезав ему журналом.

— Слышь, — сказал напарник Круза. — Уже почти полдень, пора на совещание, ты же знаешь, как Коготь орет на опоздавших.

Имелось в виду ежемесячное совещание отдела ФБР по вопросам окружающей среды, на которое как раз и направлялась вся троица.

— Пойдем, — сказал Круз. — Кажется, Шварц, на этот раз тебе повезло, но в следующем месяце ты вернешься, и я снова тебя отделаю.

Однако Джуди хватило минутной передышки, чтобы оценить оппонента и подготовить контрнаступление.

— Ничего не выйдет, — ответил Джуди, — потому что я не поленюсь взломать твои файлы и составить полный список всех ужинов, поездок на такси и гостиничных номеров, которые ты вписывал в командировочные расходы. А потом, если ты еще раз ударишь меня свернутым журналом, я отошлю этот список одному из многочисленных конгрессменов, которые избираются благодаря обещаниям урезать расходы госчиновников, чтобы они могли использовать твое имя в своей священной войне по пресечению растрат в таких крупных федеральных агентствах, как ФБР.

План был сложный и громоздкий, но Круз как-то сразу понял, насколько эффективным он мог оказаться.

— Да, ну… — сказал он, подумав секунду. — Смотри у меня, вот что, — добавил он довольно тихо, после чего они все вместе отправились на совещание.

СЕРЬЕЗНЫЕ ПОДОЗРЕНИЯ

Совещание в отделе оказалось для Джуди не более легким испытанием, чем история в сортире.

— То есть тебе не кажется, что капитан танкера покончил с собой, — произнес убийственно саркастическим тоном босс Джуди Билл Коготь.

— Так точно, сэр, — сказал Джуди, пытаясь говорить твердо.

— Ты находишь капитана, кстати, старого алкоголика, мертвым на потерпевшем крушение корабле, в одной руке у него бутылка, в другой — дымящийся пистолет, а мозги лежат в корзине для бумаг, и тебе не кажется, что он покончил с собой?

— Я изучил его послужной список, сэр. И не обнаружил ничего, что указывало бы на возможную склонность к суициду.

— А-а, понятно. Ну, тогда, разумеется, он ни в коем случае не мог покончить с собой, — сказал Коготь, демонстрируя свое недовольство всем собравшимся — трем десяткам или около того столь же недовольным старшим офицерам. Было уже почти обеденное время, и никого не интересовали параноидальные расследования Шварца.

— Прекрасная дедуктивная работа, Шварц, — продолжил Коготь в своей уничижительной манере. — Капитан никогда не пытался покончить с собой раньше, с чего бы ему делать это сейчас? А ты, случайно, не выяснил, уж не топил ли этот капитан и раньше танкер стоимостью в миллиард долларов и не уничтожал ли он триста миль береговой линии!! А если нет, тебе не приходило в голову, что, возможно, именно в силу этого его покинуло обычное радужное расположение духа!