Второй этап

– Покойся с миром, воин, ты погиб, сражаясь, – я салютую кровавому пятну на реке револьвером. – Или, по крайней мере, барахтаясь.

Иду к анаконде, которая обмотала Пуха так плотно, что из-под толстых колец торчали только вывернутая в плече рука и верхняя часть лица.

В глазах главы Пухликов мольба.

– Помочь тебе? – спрашиваю участливо. – Моргни, если да, два раза – если нет.

Сначала он моргнул один раз. Затем понял и начал хлопать веками, отчаянно вращая глазами.

– Не хочешь помощи? Ну тогда я пойду, – я пожимаю плечами и разворачиваюсь.

Каждый сам себе друг и сам себе враг.

– Убей змею, – слышу за спиной сдавленное сипение Пуха, сумевшего как-то освободить рот. – Не меня…

Но это его последние силы. Почувствовав близость победы, анаконда зашевелилась, смыкая тиски смертельного захвата.

Я обернулся, чтобы увидеть перекошенное в немом крике лицо пухлика. Его рот раскрывался и закрывался, но не было воздуха в лёгких, он не мог вдохнуть.

– Зачем ты мне, если не можешь даже победить животное? – покачал головой я, вглядываясь в расширенные от гипоксии глаза Пуха.

На самом деле, Пух умел накладывать силовой щит – этого достаточно, чтобы одолеть змею-переростка.

Вот только он выдохся. Устал. У него ещё нет параметра Маны – его открывает пассивка Магический дар, которую маги получают на втором уровне прокачки способности. А до этого момента абилка требует обычную жизненную энергию, так же, как и призыв Железного Феликса.

Если Пух использует свой щит, то наверняка потеряет сознание, но другого оружия у него нет.

– Щит, Пух, щит – это твой последний шанс, – подсказал я. – Думай не о том, как выжить, а как прикончить звёрюгу.

Умирающий союзник ответил мне закатанными глазами и пеной изо рта. Всё, что ли? Я решил немного подождать и не зря.

Секунд через тридцать анаконда задёргалась и обмякла. Я осторожно приблизился к голове амазонского монстра и увидел вытекающую из глаз и пасти кровь.

Пух всё сделал верно – поставил силовой щит прямо в мозг твари. Его абилка не активировалась там, где есть твёрдое вещество, но прекрасно работала в воздухе и в воде. А мозг – он ведь обладает достаточно студенистой консистенцией, чтобы рискнуть. Даже если не перерубило сам орган, то кровеносную систему и доступ кислорода точно перемкнуло.

На всякий пожарный отрубаю змеюке голову мачете. Толщиной анаконда с молодую берёзу, так что сделать это непросто, но я справляюсь, немного измазавшись в крови.

Вытаскиваю обессиленного Пуха из-под анаконды и бросаю его в речную отмель. Он кашляет, фырчит, но приходит в сознание.

– Там пираньи Санька доедают, но вряд ли они насытятся его костлявой тушкой. А вот ты сойдёшь за главное блюду.

Пух вылетает из реки как ошпаренный. В глазах обида, непонимание… и торжество победителя. Это хорошо.

Подхожу к нему и резко дёргаю руку вниз, вправляя вывихнутое плечо. Союзник настолько ослаб, что только шипит.

– Ты молодец, Пух, – искренне хвалю я вассала. – Не каждый сможет принять верное решение на волоске от смерти, так что я тебя зауважал немного. Пойдём!

Я иду вдоль берега, не оглядываясь назад, но по топанью знаю, что он идёт за мной. Шаги на некоторое время замирает, слышится непонятная возня. Из любопытства кидаю взгляд назад – Пух заворачивает в снятую футболку голову анаконды.

– Трофей! – гордо отвечает он на мой немой вопрос.

Стараясь не заржать, двигаюсь дальше в поисках тиммейтов. Судя по всему, в отключке я пробыл совсем чуть-чуть, полчаса максимум, а значит никто не успел разбежаться. Речные течения скорее всего вынесли тела примерно в одно место, так что все мы где-то рядом. И друзья, и враги.

Вдоль реки растительность не менее густая, чем в остальной сельве, поэтому приходится продираться через лианы, активно работая мачете, огибая и перелезая деревья.

Минут через десять поиска я слышу за плотной стеной деревьев крики и выстрелы. Там идёт бой. Знаком показываю Пуху следовать за мной, осторожно пробираюсь через сельву, смахиваю с плеча гигантского чёрного паука. Паук падает на моего союзника, отчего тот тихо взвизгивает.

За деревьями небольшой клочок скалистой земли. Сейчас на нём разбросаны трупы солдат или наёмников. Одинаковая униформа, одинаковые шевроны – скорее всего, союзники того самолёта, что отбомбился по нам.

Неужели бразильская армия? Или какой-то картель?

В просветах сельвы оставшихся в живых врагов голыми руками рвал находящийся в «затмении» Беш.

– Уходим, – тихо командую я.

Встречаться с впавшим в бешенство соклановцем мне совсем не с руки – запас патронов я растерял в реке. Сейчас могу рассчитывать только на содержимое барабана. Так что пусть Беш перебесится в одиночестве, всё равно он бессмертный.

Нет, не так – неуязвим для обычных средств поражения, наверняка как-то его можно прикончить.

Иду дальше, но на этот раз пускаю вперёд Пуха, заставляя уже его работать мачете.

Увидев просвет, отталкиваю союзника и первым выглядываю из зарослей.