Второй контакт (СИ)

Санитар подошел ближе к аккуратной небольшой коробке, на панели которой светились совсем не турианские цифры, отсчитывая время до взрыва. Дженус присел около нее и осторожно подцепил край кожуха, снимая его. Обнажились провода и их соединения с взрывным механизмом и панелью с экраном. Под этой маскировочной панелью скрывалась неизвестная турианцу начинка. Осмотрев большое скопление разноцветных проводков, Дженус обреченно покачал головой. Он повернулся к Ирме и сказал четко, чтобы переводчик верно передал его слова:

- Не знаю, что показывают цифры. Внутри все совсем по-другому. Это не турианская бомба. К сожалению, я всего лишь санитар, я могу оказать первую помощь, но как обезвредить бомбу - я не знаю. Если бы тут был Ситус...

- Бомба человеческая. Я видела такие, и, к сожалению, ее нельзя двигать, - сказала Ирма подойдя поближе. - Цифры указывают, что до взрыва осталось меньше трех часов, - она ненадолго задумалась. - Хорошо, Дженус. Оставайся с пленником и не светись сильно, а мы с Дедушкой постараемся эвакуировать всех из лазарета как можно быстрее.

С этими словами она выбралась из подвала, и Дженус остался один на один с этим отзвуком недавно закончившейся войны. Он стоял и смотрел на меняющиеся цифры на табло, и был не в силах оторвать от них глаз. Из проема, в который они спускались, показалась голова и крикнула:

- Дженус, ну ты чего там застрял?

Турианец вздрогнул от крика, поняв сказанное еще до того, как переводчик выплюнул эту фразу монотонным голосом. Он направился к выходу из подвала, не переставая затылком, до кончиков гребня, ощущать эту угрозу, исходящую от бомбы.

Кима возле подвала уже не было, стоял только человек Райса и Ирма, которая приплясывала на месте от нетерпения. Как только Дженус достал винтовку и направил ее на Сэма, она быстро унеслась в лазарет, в котором уже горел свет, и были слышны быстрые шаги эвакуирующихся пациентов и персонала.

- Все равно вам конец, - негромко, но так, чтобы Дженус услышал, сказал человек. - Когда бомба взорвется, все поверят, что это ваших лап дело. А там вас жители голыми руками разорвут. Вы даже пикнуть не успеете.

Голос предателя был настолько безэмоциональным, что по интонациям не уступал переводчику, который послушно передавал те же слова на турианском.

- Как вы, люди, до сих пор сами себя не уничтожили? - спросил человека Дженус. - Турианец никогда не будет убивать другого турианца, не заслуживающего смерти, только лишь для того, чтобы обвинить в этом кого-то еще. Именно поэтому у нашего народа нет причин вредить вам после того, как война была закончена.

Человек ничего не сказал, лишь отвернулся и принялся смотреть в сторону леса. Небо в той стороне уже слегка посветлело - ночь уже шла на убыль. Шум и беготня из лазарета все еще доносилась, но уже реже, что было слышно через стену. Наверное вывозили на каталках лежачих пациентов.

Спустя некоторое время за лазарет, где стояли турианец и человек, подошла растрепанная Ирма и бросила к ногам санитара моток веревки. Не удостоив взглядом предателя, она обратилась к Дженусу:

- Почти всех вывели, многих лежачих взяли с собой те, кто живет далеко отсюда. Дженус, какой радиус взрыва этой вашей..? - Она указала рукой на вход в подвал.

- Малая бомба, радиус взрыва небольшой. Этот модуль снесет точно, немного может задеть соседние постройки, - ответил турианец. - Я бы эвакуировал рядом стоящие дома.

- Мы с Дедушкой займемся, а ты свяжи пока этого, и уходите подальше отсюда, - сказала Ирма и снова убежала.

Небо из темно-синего становилось более голубым, и скоро на востоке приобрело желтоватый оттенок, предупреждая, что скоро покажется Тета. Дженус вел связанного пленника впереди себя и молчал. Вся эта беготня и игра в партизан сильно вымотала и без того уставшего турианца, который уже и не помнил, когда спал вообще. Еще и желудок предательски урчал, потому что последний раз Дженус ел у отшельника в хижине перед их походом в поселение. Турианец со связанным человеком углубились в заросли деревьев, уходя все дальше от поселка. Они с Ирмой не договорились, где будут встречаться, и поэтому куда идти ему дальше, и что делать с человеком, Дженус не знал.

- Все равно уже поздно, и чужого не спасти, - вдруг нарушил тишину смех человека.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Дженус, после того, как его прибор перевел слова пленника. Санитар дернул веревку, и человек чуть не упал на спину, но выровнялся и повернулся к турианцу.

- Как только бомба взорвется, всем станет ясно, что чужой виновен, и он умрет, - Сэм не мог сдержать смех, и казалось, что это у него какая-то истерическая реакция на происходящее.