Второй кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Том 6

Так продолжалось долго, за полдень, пока в цепях противника и за ними не стало заметно какое-то волнение и беспорядочное движение. Затем были замечены двигающиеся с юга к железной дороге какие-то цепи на буграх далеко за противником и промчавшийся там бронеавтомобиль. Что происходило, никто не знал и не понимал.

И вот в некий момент, без приказаний, цепи марковцев быстро пошли вперед. Красные их встретили беспорядочным и быстро прекратившимся огнем. Они бежали в сторону железной дороги. Левее вперед неслась лава 1-го конного Офицерского полка.

Внезапно перед марковцами, прошедшими один хутор, невдалеке остановился вынырнувший из лощины бронеавтомобиль. «Чей?» – вопрос, на который в цепи уже неслись крики: «Свой!» – над ним развевался маленький Национальный флажок. Скоро вся обстановка разъяснилась: части 3-й дивизии обошли правый фланг красных и зашли им в тыл. Бой стихал.

Через некоторое время батальоны полка были собраны и расположены по группам Малеванных хуторов. Наступила ночь.

26 июля. Полк продолжает стоять в хуторах. Всем становится известно о поражении армии Сорокина, без задержки отступающей частью на Екатеринодар, частью к станице Тимашевской. Конная дивизия заняла станицу Кореновскую. За ней шел Кубанский стрелковый полк с 1-й батареей.

В течение дня марковцы вылавливали в камышах речки Малеваны сотни укрывавшихся там красных.

27 июля полк перешел в станицу Кореновскую и расположился по квартирам. Он шел той дорогой, по которой 4 марта этого же года он с генералом Марковым шел из Выселок в наступление на эту станицу.

28 июля – в Кореновской. У марковцев полная уверенность в том, что теперь уже Екатеринодар будет взят в ближайшие же дни, может быть даже и без их участия, т. к. сообщения говорили о почти беспрерывном движении к городу конной дивизии, в этот день занявшей станицу Динскую.

В полку подводились итоги минувшим боям на екатеринодарском направлении. 12 дней непрерывных боев. Вторичное столкновение с армией Сорокина, неожиданно показавшей всю силу своей массы и сохраненной ею боеспособности. Свыше половины состава полка – около 800 человек – выбыло из строя.

Огромные потери были отчасти восполнены прибывшими пополнениями – двумя партиями добровольцев. Одна из них, вся из города Екатеринослава, в 100 офицеров, была определена как 3-я рота полка, с переводом оставшегося ее состава в 1-ю и 2-ю роты. Командиром роты назначен приведший эту партию полковник Волнянский[49]. Другая партия в 60 офицеров распределена по 7-й и 9-й ротам. Ее начальник, полковник Булаткин[50], получил в командование 9-ю роту, командир которой, полковник Блейш, назначен, после смерти подполковника Плохинского, командиром 1-го батальона.

Трогательна была встреча полковника Тимановского с полковником Робачевским, прибывшим с партией в 100 человек и назначенным помощником командира 3-й роты. В Русско-японскую войну вольноопределяющийся Тимановский был в подчинении у подпоручика Робачевского.

В Кореновской чинам полка было выдано жалованье. Они припасали его для Екатеринодара. Для раздачи жалованья раненым, в большинстве находившимся на станции Тихорецкая, были командированы офицеры. Поселок станции был набит ими, и условия для них, естественно, не могли быть удовлетворительными. Но затем раненых постепенно стали развозить по станицам, и главным образом в освобожденный город Ейск. После поправки некоторые из раненых, используя данный им отпуск, уезжали к своим родным на Украину. Там они, в форме полка, вызывали любопытство всех, были пропагандистами Добровольческой армии, звали в армию, но… немногих уже трогали эти их слова, их пример.

29—31 июля. Офицерский генерала Маркова полк по железной дороге прибыл на ст. Динская и оставался в вагонах.

1 августа. Кубанский стрелковый полк с боем взял разъезд Лорис, куда переехал полк генерала Маркова и разгрузился.

2 августа – сильный бой на подступах к городу, но без участия марковцев. Генерал Деникин – на передовых позициях, на наблюдательном пункте 1-й батареи. Командир Кубанского стрелкового полка, полковник Туненберг[51], доложил генералу Деникину о блестящей работе батареи, за что она получила от Командующего благодарность, заявившего при этом, что «прекрасный отзыв пехоты всегда служил и будет служить лучшей похвалой артиллерии».

К вечеру передовые части подошли к самому городу и с ними – первый бронепоезд Добровольческой армии, взятый в Тихорецкой, – «Единая Россия».

Ночью красные оставили Екатеринодар.

3 августа. Рано утром разъезды отдельной конной сотни 1-й дивизии вступили в город. У дворца Атамана они встретились с разъездами от конной дивизии, вступившей в город с севера. Под дворцом развился Национальный флаг.