Второй лорд Белого замка (СИ)

Он спустился совсем низко и внезапно заметил темную фигуру у светлого парапета. Лорд Найрис, как будто в его мечтах, ждал его. То есть, не его, наверно, просто подышать свежим воздухом вышел, но так сладко было представить это.

— Милорд, — ветер от его приземления взметнул полы легкой накидки лорда Найриса, открыв взору обольстительные полушария, обтянутые тонкими брюками.

Тот резко развернулся, вскинув руку к лицу, словно испугался:

— Ах, это вы, господин королевский гонец… Срочная почта?

— Увы, милорд, совершенно ординарная, — покаялся Лаки, изо всех сил стараясь не подпустить пьяной вольности в голос.

— Но неурочная? — улыбнулся чему-то Найрис, и Лаки замер, завороженный этой увиденной впервые улыбкой. И еще ямочкой на его левой щеке, о, пожалуй, он отдал бы сейчас все за эту ямочку.

— Я просто пролетал мимо, милорд, — он тоже подошел к парапету и глянул вниз. — Любуетесь своими владениями?

— Здесь мне ничего не принадлежит.

Лаки промолчал, не зная, что ответить на это странное заявление. Да и к чему говорить, близость лорда волновала без всяких слов, и потоки ветра, и запахи лета ощущались сейчас особенно сильно, и наконец-то забылась некромантическая мерзость, как будто и не было ничего. Как будто одно присутствие благородного омеги смыло все.

— А правду говорят, господин гонец, что подняться в воздух дано лишь непорочным и чистым духом? — вдруг нарушил тишину Найрис, искоса на него глянув и снова мимолетно улыбнувшись.

А Лаки вдруг понял причину его необычной вольности: лорд видел лишь его силуэт в лунном сумраке и полагал, что Лаки так же не различает его лица. Оттого и улыбался. Это было так мило и невинно… так же невинно, как и его вопрос.

— Дело не в пороке, милорд. Никто не знает точно, в чем тайна полета, но зато я лично знаю пару весьма порочных магов, и они прекрасно летают. Иногда… — он на мгновение запнулся, а потом мечтательно закончил: — иногда мне кажется, что взлететь легко, только если ничто не держит на земле.

— Сильно порочных магов вы знаете, господин гонец? — после паузы поинтересовался Найрис. — И каковы же эти пороки?

Лаки залился краской:

— Простите, милорд.

— Не стоит извиняться, мне и правда любопытно, что вы считаете пороком.

— Эта тема недостойна вас, — выдавил Лаки, — нет, нет.

Они снова замолчали, но теперь тишина стала неловкой, от нее хотелось избавиться.

— А вы бы хотели слететь с башни? Я мог бы вас прокатить, милорд, — брякнул Лаки и тут же смутился собственной дерзости.

Но Найрис не оскорбился, он лишь положил руку на бортик, заглядывая в непроглядную для себя пропасть, и снова улыбнулся:

— Увы, я не могу позволить себе слететь вниз с вами, господин гонец, только один.

— О, нет, мой прекрасный лорд, так вы убьете себя и разобьете множество сердец, — засмеялся его шутке Лаки. — Но я и правда могу вас прокатить днем, в этом нет ничего неприличного, поверьте. Ваш сосед, лорд Тамин, позволял себе это пару раз… к всеобщему удовольствию.

Он вспомнил, как обнимал Тамина, четвертого лорда Небесно-голубого замка, белокурого и гибкого, и как тот смеялся на крутом вираже. С Найрисом будет по-другому, будет восхитительно и страшно, но ради того, чтобы ощутить его тело в своих объятиях, он готов полгода таскать грузы мертвяков.

— Я подумаю над вашим щедрым предложением, господин королевский… — лорд Найрис вдруг осекся, прислушиваясь: кто-то шел по лестнице. — Умоляю вас, улетайте немедленно, — вдруг быстро и словно бы испуганно зашептал он.

— До встречи, прекрасный лорд, — едва слышно фыркнул Лаки и поспешно прыгнул во тьму.

Да, ужасно было бы, если б их застали, так компрометирующе, и о чем он только думал, трепясь ночью на открытом месте. Уж точно не о репутации лорда Найриса.

***

При свете дня лорд Найрис не улыбался и не поднимал взора, но Лаки смотрел на него, не отрываясь, и наконец поймал быстрый взгляд. Он немедленно и с радостью продемонстрировал в ответ все тридцать зубов и два клычка, а Найрис вспыхнул.

— У вас перчатка запачкалась, милорд.

Найрис поднял правую руку, словно впервые увидел, а потом медленно стянул белую перчатку с маленьким бурым пятнышком и уронил ее на пол. У Лаки аж дыхание перехватило: как восхитительно лицезреть обнаженную кисть лорда, это голое совершенство безупречной формы. Он быстро опустился на одно колено, подобрал перчатку и прижал ее к груди.

— Это кровь, милорд?

— Да, господин королевский гонец. Поцарапался.

Лаки поморщился, почуяв ложь.

— Вы любите зеленый чай, господин гонец?

“Нет, чай пахнет рыбой”, подумал Лаки и пылко воскликнул:

— Из ваших рук, прекрасный лорд, любой напиток — божественный дар.

— Великий боже, какое нахальство, — усмехнулся Найрис, на его щеке снова появилась ямочка. — Не желаете ли присоединиться к распитию сего дара?

Они сидели на открытой галерее, опоясывающей покои лорда, и чай был вовсе не из его рук, естественно, его разливала прислуга. Найрис, уже в новых перчатках, брал тонкостенную кружку обеими руками, вдыхал аромат, прикрыв глаза… Лаки заставил себя закрыть рот и тоже уткнулся в чай. Тот пах душистым сеном.