Второй обряд

― Это ответ на твой вопрос?

Его горло опасно задвигалось.

― Продолжай есть.

У меня возникло ощущение, что мне понадобятся силы. Я набросилась на яйца, пока он наблюдал за мной. Когда я проткнула последнюю чернику на своей тарелке, он метнулся в мою сторону и забрал поднос. Я отправила ягоду в рот и протянула вилку. Джулиан поставил поднос на прикроватную тумбочку. Теперь, когда я была накормлена, он ожидал, что он тоже поест? Я вздрогнула от этой мысли и откинула простыню.

Он проследил за моим движением, когда я обнажилась. В его глазах появился лукавый блеск, пока он рассматривал меня, но затем, облизав губы, отвернулся.

― Я бы хотел проверить места, где я тебя укусил.

Места. Это слово расплавило меня. Большая часть прошлой ночи прошла в тумане кожи, пота и зубов. Я почувствовала не один укус, но понятия не имела, сколько мест он мне отметил.

― Ты уверен, что не хочешь позавтракать? ― сказала я многозначительно.

― Мне девятьсот лет, Тея, ― произнес он сдавленным голосом. ― Мне нужна кровь только раз в несколько дней.

― О. ― Я прикусила губу. ― А прошлой ночью?

― Я выпил столько, что мне хватит на месяц, ― признался он. Его челюсть напряглась от признания, и я потянулась к нему.

― Прошлая ночь была особенной, ― пробормотала я. ― Нам это было нужно.

Он отстраненно покачал головой, и я поняла, что он не собирается слушать. Только после того, как он убедится, что ничего плохого не произошло. Его пальцы провели по моей груди, и я инстинктивно застонала.

Джулиан кашлянул.

― Котёнок…

― Прости, ― сказала я смущенно. Я ничего не могла поделать с тем, что мое тело откликалось на каждое его прикосновение. Он провел большим пальцем по моему соску, и я зажмурилась от удовольствия.

― Ты их видишь? ― тихо спросил он.

Я посмотрела вниз, где продолжал кружить его большой палец, изо всех сил стараясь не забыть, почему он ко мне прикасается. На внутренней стороне моей левой груди были едва заметны две лунообразные точки перламутрового цвета, похожие на рубцы.

― Они зажили, ― сказала я с удивлением.

― Почти, ― сказал он. ― Я не хотел оставлять тебя с открытыми ранами.

Я уставилась на доказательство его интимного поцелуя.

― У меня останутся шрамы?

― Да, ― тихо сказал он. ― Я должен был предупредить тебя об этом.

― И что, они будут появляться каждый раз? ― спросила я.

― Похоже на то. Некоторая кожа более склонна к образованию шрамов. ― Он поднял голову, пытаясь понять мою реакцию, его лицо было нечитаемым. Он не показывал своих чувств, ожидая услышать мое мнение. ― Тебя это беспокоит?

― Не очень, ― ответила я, пожав плечами, хотя мое сердце бешено колотилось. ― А тебя это беспокоит?

Он проигнорировал вопрос.

― У тебя сердце колотится. Скажи мне, что ты чувствуешь на самом деле.

― Это… это возбуждает меня, ― сказала я, зажав губу между зубами.

Маска Джулиана сползла, показав его удивление.

― Тебе нравится идея моих следов на тебе?

Я заколебалась, прежде чем кивнуть.

― Даже если они оставляют шрамы? ― Он говорил так, словно не верил мне ― не мог поверить.

― Почему бы и нет? ― сказала я мягко, но с вызовом. ― Мне нравится все остальное в тебе. Я горжусь тем, что ношу твои знаки. Это значит, что я принадлежу тебе.

― Я думаю, это значит, что я принадлежу тебе, ― поправил он меня. Его голос стал таким низким, что прочертил раскаленную линию между моих ног: ― Потому что мои отметины на тебе ― самое горячее, что я видел за девятьсот лет жизни.

У меня пересохло во рту, когда его глаза потемнели, а взгляд стал хищным. Половина меня ожидала, что он бросится на меня. Все во мне хотело этого.

Его рука опустилась ниже, чтобы отодвинуть простыню с моего бедра и изучить линию моего бикини.

― А здесь, ― указал он, проводя кончиком указательного пальца по маленьким шрамам. ― Здесь их два. ― Я заставила себя дышать, когда его руки продолжили движение вниз и раздвинули мои ноги. ― И еще здесь.

Когда он коснулся шрамов, меня пронзил электрический разряд, и я задохнулась.

― Есть еще одна вещь, которую ты должна знать. ― Он продолжал гладить шрамы, и от каждого движения его пальцев у меня все сильнее кружилась голова. ― В отличие от обычной раны, укус вампира заживает по-другому. Видишь, как твоя кожа похожа на лунный камень в том месте, где я тебя укусил?

Я снова посмотрела вниз. Он был прав. Шрамы практически мерцали.

― Да.

― Остатки магии или того, что движет вампиром, вместе с ядом. ― Он надавил сильнее, и меня пробрала дрожь. ― Это делает место чувствительным.

― Каждый раз? ― Я вздохнула, пытаясь сосредоточиться на его словах, а не на его ловких пальцах.

― Да.

Я окинула его взглядом.

― Ты хочешь сказать, что каждый раз, когда ты будешь кусать меня, ощущения будут становиться еще лучше?

― Если я буду делать это в одних и тех же местах, то да.

Я впитала в себя эту информацию, прежде чем спросить:

― Ты уверен, что не хочешь позавтракать?

Джулиан снова рассмеялся, и от этого звука у меня в животе завязались узлы.

― Это мой великолепный, жадный котёнок, ― промурлыкал он. Его пальцы продолжили движение вниз, раздвинув мои складочки и нащупывав место, тикающее между ног.