Второй пояс. (Откровения советника)

По ходу выполнения своей «освободительной» миссии, Алим доставил на посты избирательные бюллетени и переносную урну. В принципе, он этого мог и не делать, поскольку его практически никто не контролировал, и он мог запросто заполнить все бюллетени собственноручно, не выходя из своего кабинета, запихав их потом в ту самую урну. Но Алим был исполнительным воякой, и поэтому сделал все именно так, как ему было поручено партийным руководством провинции. Урна, доверху наполненная заполненными бюллетенями, была доставлена в Кандагар за час до окончания выборов. Пока члены избиркома подсчитывали результаты голосования на семи царандоевских постах второго пояса обороны, доставленные с места боев раненые военнослужащие, размещались в военном госпитале. Там же, из досок от артиллерийских ящиков, сколачивались гробы для солдат, погибших в том жестоком бою.

Жизнь шла своим чередом. Одни в этой обыденности боролись за власть, другие за эту самую власть расплачивались собственными жизнями.

Глава 32. Дружба навеки, или Скатертью дорога

17 апреля для меня стал весьма примечательным днем, поскольку именно в этот день в Кандагар вернулся Михалыч. Еще накануне из Кабула поступила шифровка, в которой был изложен приказ по Представительству о назначении его старшим оперативным сотрудником Представительства МВД СССР при Управлении царандоя в Кандагаре.

Для меня эта новость была радостной вдвойне. Наконец-то заканчивались мои мучения связанные с затянувшимся пребыванием в должности И. О. По крайней мере, я теперь смогу полноценно заниматься своей непосредственной работой в спецотделе, которую, если честно говорить, за последние месяцы немного подзапустил. Все эти плановые и внеплановые выезды на совещания в Бригаду, участие чуть ли не в еженедельных «джиласах» в губернаторстве, протирание штанов на заседаниях Военного Совета и Совета обороны провинции, мне порядком надоели. Наконец-то я займусь живой работой, связанной с реализацией материалов оперативных разработок. В этом отношении, от меня пользы будет намного больше, нежели быть «смотрящим» в советническом коллективе, своеобразным сдерживающим фактором в весьма непростых взаимоотношениях между самими советниками, а также между ними и подсоветными. И вообще, по всем установленным меркам, я уже третий месяц ходил в «дедах», и мне пора было готовиться к «лежке», так сказать, принимать повышенные меры безопасности по обеспечению сохранности собственной персоны. Все уважающие себя советники-«дембеля» к этому приступали за полгода до окончания срока командировки, а я все бегал по городу и «зеленке», в поисках приключений на свою задницу.

Михалыч прилетел примерно к обеду, и встречать его пришлось мне самому. По стечению обстоятельств на тот момент я находился по делам службы в Бригаде, и на обратном пути заскочил в аэропорт. Обратил внимание, что февральский загар с его лица бесследно исчез. Вот, что значат русские морозы — все отбеливают.

Обнялись, разговорились.

В первый момент Михалыч вел себя несколько смущенно, что было так не естественно для его персоны. Причину такого поведения я понял сразу, как только он начал разговор о своем назначении на должность старшего советника. Не знаю почему, но он посчитал, что я его назначение воспринял как какую-то подставу или «подсидку» с его стороны. Меня это здорово развеселило, и дружески похлопав его по плечу, успокоил его:

— Михалыч, дорогой! Да ты не знаешь как я рад тому, что на эту должность назначили именно тебя, а не прислали какого-нибудь проштрафившегося говнюка из Представительства. Наконец-то и я смогу вплотную заняться своими делами и своими подсоветными. Твое назначение, лично для меня, что гора с плеч. Да ты и сам подумай, ну разве может целый полковник ходить в подчиненных у капитана? Не по уму всё это, и уж тем более, не по совести. Я готов работать под твоим чутким руководством, даже не задумываясь о том, что это хоть как-то повлияет на мой авторитет среди советников и подсоветной стороны. Ведь я же не был официально назначен на должность старшего советника, а стало быть, ничего не потерял. Денег за И. О. мне тоже никто не доплачивал. Так что, успокойся, всё будет «хоккей».

— Ну, спасибо, дорогой, успокоил ты меня, — заулыбался Михалыч. — А то я все думал, как ты отреагируешь на все это, не обидишься ли.

— Да ты что, какие такие обиды. Вместе в одном дерьме купаемся и дальше будем купаться. Тебе сейчас намного трудней придется, поскольку вся эта херь, очень даже скоро начнет подходить к своему логическому завершению. Одно дело нарисоваться здесь, и совсем другое, сверкая пятками улепетывать отсюда «нах хауз». Кто знает, какой еще фортель напоследок выкинут «духи». Да и подсоветная сторона, уже «мурзится» да косится, мол, бросаем мы их на произвол судьбы. Эти тоже могут под «занавес» подсуропить какую-нибудь такую бяку, что мало не покажется.