Второй полёт Гагарина

Мы с Аллой даже встретить не успели оба коллектива, они вселились в забронированные мной номера и уже перезнакомились между собой. Сейчас предстояло выпить за встречу и за успешное возвращение на землю, именно по этой причине я сам сел за руль, не взяв машину с водителем из института, что было бы несложно, кто же мне откажет. А так обеспечил себе повод откосить, мне ещё предстоит жену с дочкой назад отвезти, крепче сока на грудь не принимаю.

Я, естественно, был в гражданке, серый плащ и низко надвинутая шляпа, дочка на руках. Алла торжественно выступала на каблуках, ей неожиданно понравилось, а любые мои возражения по поводу габаритного несоответствия отметала с порога: ты сейчас – высотой с орбиту корабля «Восток», самый видный мужчина планеты, тебя не затмить.

Ну, ладно…

Родня нас встречала в полном составе, особенно комично смотрелся брат Аллы, затянутый в чёрный костюм совершенно взрослого покроя при галстуке и белой рубашке, сделавший раскормленного старшеклассника чем-то вроде уменьшенной модели секретаря парткома крупного завода. Держали какие-то пакеты с подарками, но подарки – ерунда, потому что это были близкие люди, искренне радующиеся встрече с нами и без всего этого звёздного флёра.

Официанты загодя сдвинули два стола, директор ресторана прибежал и лепетал в духе «что изволите». Пробило обеденное время, зал наполовину пуст, в нём сидели немногие посетители, в основном одинокие мужчины в компании графинчика водки или коньяку, на нас оборачивались, но никто пока не бросался с приставаниями, я выбрал правильное место.

И невольно вспомнил Юру Дергунова, гастроном в Чкалове, пропитанный запахом квашеной капусты из бочки, мой рассказ про Елисеевский гастроном в Москве, а также обещания, что когда-нибудь продовольственное изобилие Москвы обломится и нам. Стол вместил сёмгу, запеченного поросёнка с яблоком в пасти, икру чёрную, икру красную, осетрину, ветчину, буженину, словом, на несколько тысяч рублей, весь аванс от издательства «Детгиз» за участие в написании книжки для детей о человеке в космосе.

Деньги есть, еды завались, получена четырёхкомнатная квартира в ближнем Подмосковье, самая престижная машина у подъезда, все составляющие советского материального благополучия имеются. А друга нет. За возможность посидеть с ним за столом согласился бы отведать варёного баклана вместо заливного осетра.

За год подготовки к полёту скорешился с Нелюбовым, но столь близко, как с Юрой, с ним не сошёлся. С Гришей познакомились уже состоявшимися людьми, офицерами, женатыми, в Чкаловском авиаучилище был последний всплеск щенячьей холостяцкой молодости. Такое не забывается и не повторяется.

- Товарищи! – солидным тоном начал тесть, поднимая рюмку с водкой. – Я хочу выпить за здоровье своего зятя, Юрия Алексеевича Гагарина. Признаюсь, когда увидел его впервые, разочаровался дочкиным выбором, уж больно маленький, щуплый. Понимаю, как был не прав. У Юры сразу чувствовалась внутренняя сила, стержень настоящего советского человека, товарищи. Поэтому я хоть и был застигнут врасплох сообщением ТАСС о полёте первого лётчика-космонавта, мы ещё с женой сомневались, не однофамилец ли, но давно знал: ты, Юра, способен на многое. Здоровья тебе и счастья с моей дочкой!

Официоз из директора торга пёр изо всех щелей, он дважды бросил «товарищи» родственникам и свойственникам, но вот он такой, продукт эпохи. Далеко не худший, ближе к самым лучшим, хоть работников торговли здесь не очень любят.

Чокнулись, выпили, я только помочил водкой губы.

Потом говорил папа, благодарил за новый отдельный дом в Гжатске, выделенный им как родителям первого космонавта. А затем слово взяла благоверная, и до меня, наконец, дошло, что же витало в воздухе нашей квартиры, пока что старой двушки, но не высказывалось вслух.

- Юрочка! Я тебя очень люблю. И едва не умерла от страха, когда передали, что тебя занесло в тайгу, хоть поисковики ждали совсем в другом районе. Часы считала, а как сообщили – жив и доставлен в Свердловск, кричала от счастья, что ненормальная… Юра! Нам достаточно всего. Тебе дают полковничью должность. Обещай, что больше не полетишь в космос. Я не переживу.

- В отряде космонавтов набрана очередь на ближайшие два десятка полётов, ожидается ещё пополнение. Ты же в курсе. Я объявлен народным героем и национальным достоянием, примерно как Царь-пушка и Царь-колокол в одном лице. Кто меня пустит? Всё равно, дорогая, мне очень приятно слышать твои слова. Честное слово, когда мёрз в тайге и ждал вертолёт, думал о вас, тискал зайца и считал часы – когда вас увижу и обниму. Давай обниму ещё раз!

За столом аплодировали, снова наливали и пили, а я по глазам видел – не провёл. Она хотела принародной клятвы, что больше не буду проситься в небеса. Такую дать не мог.

Пока Алла переминалась во Внуково на каблуках в ожидании нашего самолёта, Первый секретарь изволил ей уделить внимание и поделился откровением: полёт опасный, мы вашего мужа провожали в космос как в последний путь. Капнул раскалённым оловом в открытую рану. Хорошо хоть уже все знали, что обошлось.