Второй рейх. Не надо воевать с Россией

Незабываемы заслуги адмирала фон Тирпица и в деле крайне успешного создания торговой колонии Цзингтау. Здесь всесторонне выявил себя его блестящий талант администратора и организатора. Силой своего таланта он из почти неизвестного до сих пор и совершенно незначащего места создал торговый пункт, в течение немногих лет достигший торгового оборота в размере от 50 до 60 миллионов марок. Вызванное его служебным положением общение с парламентариями, прессой и кругами крупной индустрии и мировой торговли со временем увеличило интерес адмирала к политическим вопросам, в особенности к вопросам внешней политики. Последние ведь всегда выдвигали необходимость считаться с состоянием флота. Ясный и широкий кругозор моряка, знающего заграницу по своим путешествиям, делал Тирпица способным к быстрым решениям, которые он в связи со своим огненным темпераментом всегда хотел бы видеть немедленно претворенными в дело.

Противодействие и медлительность чиновничьих душ всегда сильно раздражали его. Известная, быть может, подкрепленная горьким опытом склонность к недоверию часто склоняла его к основательным и неосновательным подозрениям по отношению к отдельным лицам. Это делало Тирпица каким-то очень сдержанным и «подавляло всякое движение сердца» и у других. Приходя часто, на основании новых размышлений или новых фактов, к перемене своей прежней точки зрения, он был в состоянии очень решительно проводить свои новые взгляды. В результате совместная работа с ним не всегда была согласованна и легка. Огромные успехи его достижений, которыми он справедливо гордился, давали ему сознание мощи своей личности, которое иногда должны были ощущать на себе и его друзья.

Во время войны политическая жилка стала так сильно преобладать у Тирпица, что в конце концов дело дошло до таких разногласий, которые в конечном счете привели к его уходу. Ибо рейхсканцлер фон Бетман все время требовал отставки адмирала, указывая на то, что имперские статс-секретари подчинены ему и что политика должна вестись им одним.

С тяжелым сердцем я расстался с этим энергичным властным человеком, гениально осуществившим мои планы и являвшимся для меня неутомимым сотрудником. Тирпицу навсегда обеспечена моя благодарность кайзера. Остается лишь пожелать, чтобы эта сила вскоре опять могла прийти на помощь бедному германскому отечеству, находящемуся в затруднительном и бедственном положении. Эта сильная личность сумеет и осмелится сделать то, на что многие другие не отважатся. Во всяком случае к адмиралу фон Тирпицу можно отнести слова поэта: «Высшее счастье детей земли – все же индивидуальность».

Критика, направленная адмиралом против меня в его интересной книге, не может повредить моему мнению о нем.

Начало войны. Доказательства того, что Англия, Франция и Россия втайне готовили войну против Германии. Роль масонов в подготовке войны

Получив известие об убийстве моего друга, эрцгерцога Франца Фердинанда, я покинул Кильскую неделю и поехал домой, намереваясь отправиться на похороны в Вену. Но из Вены меня, однако, попросили отказаться от этого намерения. После я слышал, что в этом между прочим сыграло роль и соображение о моей личной безопасности, которое я, понятно, отклонил бы. Глубоко обеспокоенный возможным серьезным оборотом дел, я решил отказаться от предполагавшейся поездки на север и остаться дома. Рейхсканцлер и Министерство иностранных дел держались, однако, противоположного мнения и как раз настаивали на моей поездке, ибо это, по их мнению, успокаивающим образом подействовало бы на всю Европу.

Ввиду неясности положения я долго не соглашался покинуть свою страну. Но рейхсканцлер фон Бетман коротко и ясно заявил мне, что если я теперь откажусь от поездки, ставшей уже известной, то это поведет к тому, что положение покажется еще более серьезным, чем оно есть на самом деле, и, возможно, будет способствовать возникновению войны, за которую на меня тогда смогут взвалить всю ответственность. Все-де только и ждут спасительного известия о том, что я, несмотря на создавшееся положение, спокойно отправился путешествовать. Я советовался об этом и с начальником Генерального штаба; когда и он обнаружил спокойное отношение к положению вещей и сам попросил отпуска на лето в Карлсбад, я с тяжелым сердцем решился, наконец, уехать.

Якобы состоявшееся 5 июля заседание так называемого Потсдамского коронного совета, о котором столько говорили, в действительности никогда не имело места. Это лишь выдумка наших недругов. Перед моим отъездом я, само собой разумеется, принял по обыкновению отдельных министров, докладывавших мне о положении дел в их ведомствах. Не было также и заседания Совета министров, и ни в одной из бесед с министрами не было и речи о военных приготовлениях.