Второй рейх. Не надо воевать с Россией

Во время войны я приказал генералу барону фон Биссингу ввести это законодательство на благо бельгийских рабочих и в Бельгии. Первоначально, однако, это законодательство было тяжелым камнем на шее немецкой индустрии в борьбе из-за мировой конкуренции и возбуждало недовольство у многих крупных промышленников, что, с их точки зрения, было вполне понятно. Государь, однако, должен всегда иметь в виду благо целого, и поэтому я, не сворачивая, продолжал идти по своему пути.

С другой стороны, те рабочие, которые слепо следовали за социалистическими вождями, не отвечали мне никакой благодарностью за оказанное им покровительство и за мои труды. Нас разделяет девиз Гогенцоллернов «Suum cuique». Это означает: «Каждому свое», а не как хотят социал-демократы: «Всем одно и то же».

Меня также занимала мысль хоть отчасти избавить от конкуренции по крайней мере индустрию континентальной Европы при помощи своего рода ограничения вывоза за границу, создавши таким образом облегчение для производства, что, в свою очередь, должно было повести к улучшению жизни трудящихся классов.

Очень характерно то впечатление, которое получали иностранные рабочие при изучении социального законодательства в Германии. За несколько лет до войны в Англии под давлением рабочего движения пришли к убеждению, что необходимо больше позаботиться о рабочих. В Германию приехал ряд комиссий, в том числе и рабочих. Посетивши под руководством немецких представителей, среди которых были и социалисты, промышленные предприятия, фабрики, благотворительные учреждения, лечебные заведения страховых касс и т. п., они были поражены тем, что им пришлось увидеть. На прощальном обеде, данном в честь их, английский вождь рабочих депутаций обратился к Бебелю с замечанием: «После того, как мы видели здесь, что делается для рабочих Германии, я вас спрашиваю: “И здесь вы еще также социалисты?”». В разговоре с очевидцем англичане заметили, что если бы им удалось после долгой борьбы в своем парламенте провести хотя бы десятую часть того, что в Германии уже в течение многих лет делается для рабочих, то они были бы очень довольны.

Вильгельм II в молодые годы

Я с интересом следил за этими посещениями английских депутаций и удивлялся их незнакомству с положением вещей в Германии. Еще больше удивляли меня, однако, переданные английским посольством вопросы английского правительства на ту же тему, изобличавшие прямо поразительное незнакомство с тем, что было проделано в Германии в области социальных реформ. В беседе с английским послом я заметил, что Англия ведь в 1890 г. была представлена на Берлинском социальном конгрессе и уж конечно, по крайней мере через посольство, получала сведения о дебатах в рейхстаге, в широких размерах имевших место по поводу отдельных социальных мероприятий. Посол ответил, что у него появилась та же мысль, и поэтому он велел просмотреть старые дела посольства. При этом было констатировано, что посольство самым подробным образом доносило обо всем в Лондон и что о каждой важной стадии успешного развития социальных реформ посылались туда объемистые донесения; «Однако, – прибавил, пожимая плечами, британец, – так как они шли из Германии, их никто не читал; их просто прятали в шкафы для бумаг, и там они с тех пор и остались; это настоящий позор! Германия никого не интересует у нас».

Английский король и английский парламент либо не обладали достаточной совестью, либо не имели времени или охоты, чтобы заняться улучшением положения рабочего класса. «Политика окружения», клонившаяся к уничтожению Германии, в первую очередь ее промышленности и вместе с ней рабочего населения, была для них гораздо важнее и выгоднее. 9 ноября 1918 г. радикальные немецкие социалистические вожди с их кликой примкнули к этому британскому разрушительному делу.

* * *

Так как я упомянул о моем разладе с Бисмарком по поводу рабочего вопроса, то я хотел бы еще, кроме сказанного уже прежде об его принципиальной позиции по этому вопросу, привести пример того, как блестяще вел себя однажды князь в деле, касавшемся рабочих. При этом им, конечно, руководили и национальные мотивы, но все же он сразу понял, что дело идет об устранении угрозы большой безработицы, и, опираясь на весь свой авторитет, принял решительные меры.