Второй шанс

«Ну и урод! – подумала девушка, невольно оценивая верзилу с женской точки зрения. – Где только таких делают?.. Хотя, если на лицо не смотреть… Сережка пожиже был… Смотри-ка, такие же эмблемы, как у него на той фотке, что присылал…»

Эмблемки на воротнике камуфляжной куртки с сизо-серым «меховым» воротником действительно были мотострелковыми.

– Да, Варя, – чувствуя, как сердце пропустило удар, ответила девушка, неожиданно поняв, что на улице чужого города ее вот так просто по имени, не окликнули бы. – А откуда вы…

Перед тем как ответить, парень воровато оглянулся.

– Я с Серым… с Сергеем Черниченко из одного взвода, – сообщил он, доверительно наклонясь к девичьему уху и обдавая ее запахом дешевого одеколона и мятной жвачки, призванной приглушить неистребимый никотиновый дух, но не особенно помогающей. – Узнал вот, что родичи его не уехали еще и пришел поговорить. А там матушка его… Ну, в общем, не смог я. Все равно что со стенкой разговаривать! Смотрела на меня, смотрела, а потом как заревет… Не могу я так. Вышел на улицу, дай, думаю, закурю с горя, что ли, а тут вы идете…

– Откуда…

– Да мне Серый фотку показывал вашу! – махнул солдат здоровенной, красной, как у гуся, лапищей. – Вы там красивая такая… В купальнике, на берегу озера…

– Ставкá… – машинально поправила Варя, вспоминая, как Сережа щелкал китайской «мыльницей» ее, смеющуюся и брызгающуюся водой… Сразу после выпускного…

– Чего? – не понял парень. – Какая ставка?

– На берегу ставкá. Пруда, по-вашему… Мы тогда после выпускного купались…

– А-а…

– А вы друг Сережи?

– Да нет… – замялся парень. – Так… Он все больше с Вовкой Куликом знался… Знакомый, в общем. Он тогда письмо из дому получил, а там эта фотография. Счастливый был – спасу нет! Мы и пристали с ребятами: «Покажи, мол, не жмись!..» Он и показал. Невеста, говорит, моя…

Варя почувствовала, как в груди закипают слезы, и, чтобы не расплакаться при постороннем, сменила тему:

– А что вы хотели сказать Светлане Андреевне? Ну, маме Сережи.

Солдат тут же погасил широкую улыбку, делавшую его лицо если и не красивее, то уж точно привлекательнее, и нахмурил бесцветные брови, кажущиеся на пунцовом фоне абсолютно белыми.

– Нечисто дело с его… – Он еще раз оглянулся. – Со смертью его и Володьки с тем «духом»… С Анофриевым! – выпалил он. – Не сходятся концы с концами.

– Как это? – обмерла девушка. – Их убили?

– Не знаю! – зашептал солдат, нервно оглядываясь. – Пойдемте отсюда, а то стоим на виду, как три тополя на Плющихе…

– Два… – попыталась улыбнуться Варя, но совершенно серьезный парень уже тащил ее под локоть за угол дома.

Затащив в закуток между заснеженными кустами, напоминающими заготовки для снежных баб, он, поминутно оглядываясь, начал:

– Мы тогда возле этого озера стояли…

– У какого озера?

– Не перебивайте… В общем, скукота была, не приведи Господь. Тут прибегает ко мне в каптерку Володька Кулик…

– Тот самый?..

– Ага! А сам веселый такой… Гони, говорит, два пузыря!

– Каких пузыря?

– Да бутылки! – изумился солдат такой непонятливости «барышни». – Водки!

– В общем, – продолжил он, – я уперся и говорю: «Куда тебе?» А пузыри заначены были, чтобы «черпаков» в «деды» переводить… На бухло то есть.

– Каких черпаков?

– Все равно не поймете! – отмахнулся парень. – В общем, уломал меня Володька. Пузыри… водку, надо сказать, он сам у меня заначил, так что имел право… Завернул, в общем, водяру в портянки, сунул в карманы и – ходу. Я его догнал, спрашиваю: «Куда?» Ну, с тем, мол, чтобы на хвоста упасть, если что… Ну, присоединиться к компании, – поспешил объяснить он, видя, что Варя снова открыла рот для вопроса.

– А он?

– А он говорит, мол, на ту сторону!

– Куда? За границу?

– Да вы что? – опешил рассказчик. – Телевизор не смотрите? Мы в каком городе сейчас?

– Так это…

– Во-во! Я ему: «Влетишь, Кулик!», а он: «Не сс… извиняюсь… Ростик, у меня там все схвачено! Вернусь – расскажу!..»

– И что дальше?

– А ничего. Выскочил на улицу и пропал. А утром нас всех застроили и начали гундеть: «Сбежали, мол, Куликов, Черниченко и Анофриев…». Погнали тайгу прочесывать. Неделю бродили там, двое заблудились, один – ногу подвернул и поморозился, а все без толку… Потом только объявили, что нашли их всех… Мертвых уже…

Солдат вдруг больно схватил Варю могучей пятерней за плечо и приблизил свое лицо к ее лицу так, что она легко различила рыжие крапинки в его зеленовато-прозрачных глазах:

– Не они это! – свистящим шепотом выдохнул он. – Ей-Богу, не они!.. По крайней мере – Серега твой! – от волнения он перешел на «ты».

– А ты откуда… – тоже забыла про приличия потрясенная девушка.

– Нас тоже гоняли их опознавать, – зашептал парень. – По правилам чтобы все было… А что там опознавать? Три жмура обгорелых! Из всей одежки – одни сапоги… Тем более нам все объявили, что это они, парни наши то есть… Все просто заходили и говорили – они, мол, и все. Там дух стоял такой – каждого второго блевать тянуло…

– Не тяни! – тоже схватила Варя рассказчика за рукав. – Ты опознал?

– Вот я и говорю! Я, когда зашел, тоже, было, хотел просто вякнуть: «Они, мол!» и все, а потом смотрю…

– Что «смотрю»?!!