Второй шанс

— Как ты этой противной бабе указал ее место! Она из лагеря папиного соперника и всегда выступает против него. Ее все боятся и молчат! А ты ее публично выпорол! Она же этого даже не ожидала! А как она тебя молокососом хотела назвать! — Катя засмеялась. Парень привлек ее к себе.

— Я заслужил свой приз? — прошептал он тихо ей на ушко.

— Еще нет, но первый большой шаг ты уже сделал, — горячим шепотом ему на ухо ответила она. — И вообще, веди себя прилично! Вдруг сейчас тебя позовут. И нас увидят.

— Пусть видят! Пусть все видят, как ты мне нравишься!

— Ты мне тоже, — девушка кокетливо улыбнулась! Все! Отпусти меня и думай о докладе, — она изящно выскользнула из его сильных рук и вовремя. Дверь открылась и молодых людей пригласили войти. Судя по лукавому прищуру на победно сияющей роже вредной тетки, та приготовила какой-то неприятный сюрприз.

— Можно приступать? — спросил Старик-Саша.

— Пожалуйста, начинайте, — одобрительно кивнул отец Кати.

Молодой человек открыл свой саквояж и вынул оттуда пенициллиновый флакон, в котором лежали круглые белые диски. Взяв пинцет, он перенес в десять центрифужных пробирок, стоящих в штативе, по одному диску в каждую пробирку. Сожалея вздохнув, вспоминая о перманентных маркерах, он потянулся к восковому карандашу, которым и отметил номера на каждой пробирке. Все с любопытством молча наблюдали за ним.

После этого, он отдельными пипетками перенес по одному миллилитру из пронумерованных пробирок, разведенные сыворотки в соответствующие пробирки с дисками. Закрыв пробирки резиновыми пробками, он их тщательно встряхнул, и поместил на качающуюся платформу в термостат, при температуре тридцать семь градусов Цельсия, закрыл дверь термостата и запустил секундомер.

— У нас есть перерыв в тридцать минут, до следующей операции, — объявил он.

— Мы будем здесь! — визгливо заявила профессорша.

— Как Вам будет угодно, — сухо ответил ей Старик-Саша. Сам же он приступил к подготовке ко второму этапу.

— Где водоструйный насос? — спросил он. Ему показали. Он осмотрел его и подключил к шлангу тонкую длинную иглу-воздушку от капельницы, со спиленной скошенной частью. Потом вынул из саквояжа бутылку с моющим раствором и два темных флакона. В это время, члены Ученого совета переговаривались между собой, решая какие-то свои рабочие дела и проблемы.

Через полчаса, Старик-Саша достал пробирки, вынул из них пробки и с помощью насоса удалил раствор сывороток. Затем, в каждую пробирку, налил по два миллилитра моющего раствора, встряхнул и снова удалил уже его. Так он сделал трижды.

После этого, в каждую пробирку, где находились только диски, добавил по одному миллилитру из темного флакона с надписью «Коньюгат», заткнул другими чистыми пробками, снова поставил на качалку в термостат, и снова запустил секундомер.

— Еще тридцать минут! — объявил он.

Потом снова повторилась процедура троекратной промывки, и он внес по миллилитру раствора из темного флакона с надписью субстрат/хромоген. И опять спрятал пробирки в термостат.

— Последние тридцать минут, — объявил экспериментатор.

Тем временем, весть о чудо-методе и его испытании облетела весь институт, и в огромную лабораторную комнату, помимо членов Ученого Совета, набилось куча народу. Особенно много было молодежи, которой рассказали о перспективах нового метода и количестве предполагаемых кандидатских диссертаций. Катя, все время, не отходила от своего кавалера, периодически поглаживая его по плечу в знак ободрения и поддержки. Отец Кати был хмур. Зато профессорша, ехидно улыбалась, время от времени, бросая злобные взгляды на изобретателя. Под самый конец демонстрации, в помещение вошел седовласый мужчина, высокого роста. По толпе прокатился гул удивления.

— Это вице-президент Академии Медицинских Наук, — зашептала Катя на ухо юноше, — не иначе, как эта старая ведьма его вызвала.

— Здравствуйте, коллеги! — поздоровался вошедший со всеми.

— Здравствуйте, Степан Сергеевич! Рады Вас видеть у нас, — поприветствовал на правах хозяина, отец Кати. — Вы по делу или просто заехали?

— Еще не знаю. Мне тут шепнули, что у Вас некий вундеркинд, без образования, показывает чудеса науки и техники. Вот я и решил проверить, на что сотрудники вверенного Вам института, Виктор Иванович, тратят свое рабочее время, которое им оплачивает, между прочим, наше государство. Да! И где же он?

— Тут он! — со стула встал Старик-Саша. Он сразу все понял. Старая ведьма-профессорша вызвала тяжелую артиллерию из руководства Академии.

— Вы очень молоды, для ученого, — язвительно процедил вице-президент, скользя надменным взглядом по шикарному внешнему виду молодого паренька.

— Моя молодость, если это недостаток, скоро исправится. Хуже, если человек с молодости глуп, это и с возрастом не исправить! — дерзко ответил Старик, в теле юноши.

Надо признаться, он терпеть не мог таких индюков от науки, еще в прошлой своей жизни, а уж в этой делать поблажки надменным и пафосным хамам, тем более не намеревался. Даже вице-президентам Академии наук.