Второй шанс 6

Благо хронометраж моих песен не стремился далеко за три минуты, только Валькина «Посвящение» тянула на четыре с хвостиком, то для пластинки я отобрал одиннадцать вещей: «Когда идёт дождь», «Незнакомка», «Никогда он уже не вернётся из боя», «Ковчег», «Моё сердце»[7], «Франсуаза», «Старый дом», «Моя любовь», «Снегири», «Посвящение». Вошла и «Ищу». Бонусом мы записали ещё и «Crazy Frog», это уже как по хронометражу получится, может и не влезть, сказал нам режиссёр в студии. Валя напомнил мне ещё и про «Малиновку», но я отклонил это предложение. Сказал, что песня слишком попсовая, её разве что на свадьбах исполнять.

За один день не уложились. Это не концерт, где вышел, спел – и так сойдёт. Тут «звукач» с нас три шкуры спустил, пока не посчитал, что качество материала его более-менее устраивает. Да и Лене пришлось приноравливаться к синтезатору, это не какая-нибудь «Юность». Но хорошо хоть два дня, потому что Юрке уже нужно было сваливать обратно в часть.

Ехать в общем-то недалеко, часть стояла в Калининской области. Перед расставанием вчетвером успели посидеть в «Узбекистане», где меня уже знали и пустили без проблем, хватило «синенькой» швейцару. А потом проводили Юрца на электричку, я ещё снабдил его в дорогу всякими деликатесами, не всё ж сидеть на армейском пайке.

Лена эти дни ночевала у нас с Ингой, это я сам предложил, посовещавшись со своей девушкой. Ну а что, места полно, к тому же девчонкам, которые знакомы уже два года, есть о чём поболтать. А я закрывался у себя в «кабинете», как я называл эту уютную, комнатушку, и либо музицировал, либо писал. Начал третий том о похождениях Платона Мечникова, первый, если верить Бушманову, в феврале уже увидит свет. Гонорар должны на мамину сберкнижку скинуть, а это, как заметил Валерий Николаевич, учитывая 100-тысячный тираж, порядка пяти тысяч рублей. Не говоря уже о возможных переизданиях.

Эх, жизнь, как говорится, налаживается! Ещё бы на чемпионате СССР удачно выступить… Со следующей недели прекращаю валять дурака и начинаю ходить в зал, пусть Грачёв попробует слепить за эти месяцы из меня машину для убийства. Ну или хотя бы чемпиона страны.

Глава 4

– Они служат этой власти и её же ненавидят. Как можно ненавидеть и служить? Это рабская психология!

М-да, ну и разговорчики тут ведутся. Угораздило меня попасть на эту тусовку сливок литературного общества… Сборище случилось в Комарово, в Доме отдыха и творчества писателей.

Как я сюда попал? Началось всё с того, что меня пригласили выступить в Ленинграде, в БКЗ «Октябрьский», на концерте, посвящённом Дню Советской армии и Военно-морского флота. Очень настойчиво приглашали, сказали, что это чуть ли не личная просьба товарища Романова. А я понимал, что это шанс наконец встретиться с Людой Сенчиной, которая, если верить общавшемуся со мной собеседнику, тоже будет задействована в этом мероприятии. Так что в Ленинград я поехал, имея в запасе парочку песен для одной из моих любимых исполнительниц. А именно «Музыка нас связала» и «Младший лейтенант». Я надеялся, что Людмила, если возьмёт эти песни, исполнит их не хуже Маргариты Суханкиной и Ирины Аллегровой. То есть исполнит, конечно, по-другому, но уверен, что в её вариации эти вещи всё равно станут хитами.

Ещё до Сенчиной этим субботним утром я встретился с Леной, которая звонком была предупреждена о моём появлении. Посидели в кафе, поболтали, обсудили нашу будущую пластинку, которая, если верить моему связному на «Мелодии», должна была выйти буквально со дня на день.

С Сенчиной мы пересеклись на генеральной, собственно, и единственной тоже репетиции. Из знакомых здесь же был Богатиков, с некоторым мы обнялись, как старые друзья. На репетиции мною также были замечены Владимир Мигуля, Михаил Боярский, Анатолий Королёв, Валентин Дьяконов, Сергей Захаров, Евгений Мартынов, Ольга Воронец, Татьяна Анциферова… Имена остальных я просто не успел выяснить, да и не имел особого желания. Все эти лица мне уже настолько примелькались, что щенячьего восторга, как когда-то, я уже не испытывал.

Ведущая солистка Ленинградского государственного концертного оркестра под управлением Анатолия Бадхена к моему предложению о сотрудничестве отнеслась с большим энтузиазмом. После репетиции мы нашли время и место, чтобы уединиться, и я смог показать ей заготовленные для неё песни. Когда я сыграл на фортепиано (в очередной раз для репетиций пригодился домашний синтезатор) и вполголоса спел, она, глядя на меня своими карими глазищами, выдохнула:

– Максим, вы действительно талант! Я так рада, что вы обратили на меня внимание!

– А я рад, что вы согласились со мной сотрудничать. Вот, держите партитуры. И кстати, а что мы друг другу «выкаем»? Вы молоды, я чуть помоложе…

– Давайте… давай на «ты», – легко согласилась она, улыбаясь так, как только она может улыбаться.

А в следующее мгновение нахмурилась.

– Я слышал, вы… ты дорого берёшь за свои песни. У меня сейчас…

– Люда, с тебя я ничего не возьму.

– Но почему?