Второй шанс

А тут, лёгкие и прочные полевые комбинезоны с терморегуляцией, на которые по настоянию Тулы нанесён пиксельный камуфляж, композитная броня, почти ничего не весящая и не сковывающая движения, прочные полусапожки с умной застёжкой, охватывающей лодыжку так, что обувь на ноге не чувствуется, а в подошвах заложено ещё немало различных примочек, тактический шлем-сфера с гарнитурой внутреннего радиообмена и необходимой информацией, выводимой на лицевой щиток. Короче, в такой экипировке воевать можно.

Я шёл вдоль бетонки третьим в колонне, контролируя стволом автомата правый сектор. Следом – Верёва, так же, как и я, удерживал левый. В середине колонны Самоделкин с маленького, размером с планшет, пульта, управлял дроном, непрерывно жужжащим где-то наверху. Справа и слева, скрытые за холмами, двигались ещё две колонны, а сзади, в километре, нас страховала резервная группа на БТРах. Картина маслом: подразделение на боевых. Не знаю, перетащили ли наши потомки эти машины из нашей реальности, или смогли воссоздать технологию уже тут, но это были новенькие БТР-90.

– Противник на одиннадцать часов! – сообщил Самоделкин. – Восемь платформ!

Радужный, переливающийся плазмоид сверкнул в небе, дрон испарился, буквально, на глазах, и наш оператор, разочарованно чертыхнувшись, закинул пульт в чехол на бедре.

– Всё. Сбили наши глаза.

– К бою! – скомандовал командир моего отделения Чёрт.

Мы рассыпались на боевые двойки, автоматически выбирая укрытия. Теперь, сами. Только, общая координация по рации. Платформы вынырнули над чередой холмов спереди и с ходу атаковали нас роем плазмоидов. И всё завертелось, как в каком-то сумасшедшем калейдоскопе. Прикрывая друг друга, мы с Верёвой крутились, словно корабельная зенитная установка. От попадания пуль плазмоиды взрывались, но, тут же, на их месте возникали всё новые и новые.

Сзади, из-за наших спин потянулись трассы выстрелов 30 миллиметровых автоматических пушек, установленных в башнях БТР-90, и шесть платформ вспухли, утонув в облаке раскалённых газов. Две оставшиеся резко спикировали к земле, выровнялись на высоте пяти-шести метров и застыли, приподняв вверх передние части.

– Ложись! – заорал Верёва и нырнул в первое попавшееся углубление в земле.

Мне, в принципе, и напоминать не стоило. Чисто на автомате я рухнул в промоину и уткнулся лицом в пыль. Надо мной с надрывным гудением пронёсся гравитационный удар такой мощности, что меня вдавило в землю с огромной силой. Такое ощущение, что на спину бетонную плиту уложили. Отплёвываясь, я поднял голову и оглянулся. БТРы разметало, и они валялись бесформенными кучами. Похоже, остались мы без поддержки брони. Как там, пацаны? Сильно побились? Медицина, конечно, у потомков, хорошая, только, всё равно больно, когда переломы множественные.

Ну, раз брони нет, придётся самим. Я побежал по склону, стараясь укрыться за кронами небольшой группки деревьев, растущих на склоне. Верёва рванул за мной, и мы, прыгнув в овраг, ударили в два ствола по правой, надвигающейся на нас, платформе. Платформа дёрнулась, задымила и рухнула неподалёку, разбрасывая по земле остатки каких-то деталей и механизмов. Неподалёку рухнула вторая, подбитая кем-то из отделения. Откуда-то слева раздалась частая стрельба, и в небо потянулись трассера. Я присел на одно колено и огляделся.

– Что там? – опустился рядом Верёва.

– Сам не пойму. Мужики с кем-то сцепились.

– Пошли, поможем?

– Не спеши. По рации команды не было. У нас своё направление. Смотри. Вон там, что?

– Ого!

Действительно, ого! В метре над землёй, огибая складки местности, на нас надвигались два разлапистых механизма, похожих на металлических крабов, диаметром метров в двадцать, выжигающих впереди себя всё подряд ослепительно белыми лучами, расходящимися конусом из широко расставленных клешней. Нам о таких не рассказывали.

– Твой правый, мой левый! – проорал Верёва, вскидывая автомат. – Давай, пока они нас не поджарили!

– Не дождётся, – я присел на одно колено и, вложив ВОГ в подствольник, запулил гранатой по «крабу».

Разрыв гранаты в районе левой клешни совсем не понравился механизму. Он резко сдал назад, а луч заметался из стороны в сторону и замигал. После второго ВОГа «краб» завис в воздухе, и после нескольких очередей из автомата задымил и рухнул. Рядом, пользуясь моим опытом, покончил со своей целью Верёва.

И, снова, шоссе. На удивление идеальное покрытие упругого материала, который сохранил свои достоинства после того, как люди его забросили тридцать два года назад. Нашим бы асфальтовым и бетонным дорогам такое. Бронетранспортёры, кстати, уцелели после гравитационного удара. И бойцы – тоже. Двоих, конечно, пришлось отправить на базу с переломами, но остальные отделались ушибами и ссадинами. Машины поставили на колёса, и они снова были готовы к бою.