Второй шанс. Книга вторая

— Магистр Ильхан? задумчиво повторила я. — Магистр Ильхан

Хотелось сказать, что это великолепный преподаватель, полностью отдающийся своему делу и являющийся прекрасным специалистом, но от чего-то я не смогла все это высказать.

— Не молчи, — вдруг приказал император. — О чем бы ты сейчас не размышляла, пожалуйста, размышляй вслух. Для меня это важно.

Взглянув на императора, я оценила бледность его лица, и ту нервозность, что жесточайший и сильнейший монарх Великой Аркалад пытался скрыть под требованием о «неформальном» общении, и поняла, что дело действительно приняло весьма серьезный оборот.

— Что ж, если вы этого желаете, я попробую размышлять вслух.

И сдвинув к краю стола конспекты Каенара и Жосена.

К другому краю стола были сдвинуты планы по украшению улиц цветами.

После я взяла пустой лист бумаги, разместила его перед собой, и поделила на две равные части не слишком ровно прочерченной линией, надеясь, что отказ от использования линейки, не оскорбит монаршие чувства. Две части были названы «Достоинства» и «Недостатки».

— Итак, — мною в первой колонке была выведена цифра один, — магистр Ильхан является вашим доверенным лицом и предан вам.

Император не сказал ни слова.

И я продолжила.

— Второе, — вновь в колонке «Достоинства», — магистр Ильхан разработал систему обучения, благодаря которой сможет всего за год обучить его императорское высочество тому, что иные принцы изучают в течение пятнадцати лет.

Но едва я собралась это записать, монарх резко перехватил мою руку, болезненно сжав запястье, и хрипло произнес: — А теперь подумай еще раз о том, что ты сказала, Асьен. За год обучить кронпринца тому, что иные постигают в течение пятнадцати лет? Тебе не кажется это странным?

Я молча посмотрела на императора, император молча отпустил мою руку.

Но вносить указанный пункт в колонку «Достоинства» я передумала. Потому что его императорское величество был прав. Абсолютно прав.

— Действительно, зачем? — я невольно начала размышлять вслух. — Последний год обучения в ВАДу, кронпринцу следовало бы сосредоточиться на учебной программе, но вместо этого — ораторское искусство два-три часа в сутки, почти без выходных, каллиграфия, генеалогия, геральдика, углубленный курс истории империи, курс по истории дипломатии, политология и три курса по юриспруденции Большую часть из названного, можно было бы отложить как минимум на год.

— Ты мысли мои читаешь, — эхом отозвался император. — А теперь попробуй вспомнить еще что-либо, что тебе показалось странным, ненормальным, или вызывающим сомнения.

Было то, что мне очень понравилось — после начала занятий с магистром Ильханом, Каенар несколько дней говорить не мог. И меня это устроило и более чем устраивало, но если рассматривать случившееся в контексте заданных императором вопросов

— Позвольте задать вам вопрос, — я откинулась на спинку стула, чтобы иметь больший обзор на его величество. — Когда вы начинали заниматься ораторским искусством, каково это было?

Адаэлрон Мальгалард задумался, словно это действительно было весьма давно, настолько давно, что я вновь задалась невольным вопросом — а сколько лет его величеству?

— Я поздно получил титул наследника короны, — задумчиво произнес монарх, — и обучение ораторскому искусству начиналось с речитативов, поговорок, постановки голоса. Я не припомню всего, Асьен.

Вот как?

— После первого занятия с магистром Ильханом его императорское высочество не мог говорить несколько дней, — напряженно сообщила я.

Мы с его величеством молча и весьма напряженно переглянулись.

— Я идиот! — вынес внезапное суждение о самом себе, правитель Великой Аркалад.

Еще не до конца осознав, в чем же состоял столь фатальный по мнению императора просчет, я позволила себе сделать собственное наблюдение.

— Не так давно, между мной и магистром Ксавьеном произошел весьма неприятный инцидент, в результате коего магистр отыгрался на всей группе подотчетных ему студентов.

Взгляд императора вместе с презрительной усмешкой, был прямым намеком на то, что ему едва ли интересно выслушивать подобное, но я все же продолжила.

— Он увеличил скорость подачи теории в пять раз, и, как вы понимаете, вести записи в подобных обстоятельствах ни для остальных студентов, ни для Каенара не представлялось возможным. Меня же, магистр мстительно отстранил от занятий.

— Мне нужно наказать магистра Ксавьена? — раздраженно перебил император.

— Вам нужно дослушать, — спокойно ответила я.

Его императорское величество молча сложил руки на груди.

— По началу, — продолжила я, — всей группе удалось справиться лишь благодаря совместной работе. Мы организовали всех, поделив на четыре группы, каждая из которых записывала отдельное предложение. После лекции, все собирались в пустой аудитории и комбинировали записи. Так как я по большей части в последнее время была занята при дворе, а Каенар дополнительно занимался с магистром Ильханом, некоторые из студентов предоставляли мне свои конспекты, для того чтобы я могла вести записи кронпринца.

— Неплохо, — признал император.