Второй шанс: Мы сможем!

Наруто ничего не ответил, но в его руках появились Клинки ветра, и он пошёл в атаку, ибо не видел смысла затягивать бой. Джонин среагировал мгновенно, направил в парня сразу несколько техник огня, но Наруто просто уклонился. Завязался ближний бой. Наруто двигался быстрее и изворотливей противника, да и сила его ударов была намного больше. Джонину не помогали ни различные техники огня и земли, ни защитные барьеры - Наруто уничтожал всё. Уже через 20 минут ослабленный джонин беспомощно упал на колени с множеством царапин и парой довольно серьёзных ранений. Блондина ему удалось достать только несколько раз и то, все его раны тут же заживали. Наруто медленно подходил к врагу, с его Клинков ветра стекала свежая кровь.

- Если ты сейчас скажешь мне, зачем вам Атсу, твоя смерть будет быстрой - сухо сказал он.

- Я ничего тебе не скажу! - фыркнул мужчина.

- Тогда я сам всё узнаю.

Наруто продолжал подходить, но случилось не предвиденное - джонин, с неимоверной скоростью для человека с такими ранами, достал со своего подсумка кунай и им пронзил себе сердце. Поражённый Наруто ещё некоторое время простоял, затем улыбнулся грустной улыбой и направился к остальным. Его клон уже отменил технику Щита Фууджина и исчез, сам парен, остановившись возле своих, повернулся к месту боя, присел и, положив руки на землю, сказал:

- Дотон: Погребение!

Однако параллельно с этим Наруто использовал ещё одну технику земли - Гранитные пики, которая довершила то, что не закончили генины в бою с бандитами.

- А теперь, Атсу, будь добр, объясни, какого чёрта они за тобой охотились? И будет лучше, если ты расскажешь всё, без исключений! - и голос и взгляд сеннина ясно давали понять, что лучше послушаться.

Глава 24: Родина.

Через полчаса они все сидели возле огня за пару километров от места происшествия.

- Думаю, для начала, мне следует представиться, - начал Атсу, - Моё имя Атсу Фон Фабр, и я принц страны Морей. Несколько лет назад на трон взошла моя старшая сестра Анэко Фон Фабр, и под присмотром нашего дедушки она стала прекрасным правителем. Она была рождена для этого. А я, я ещё с детства не сильно любил скучную жизнь во дворце. Чтобы хоть как-то развеять скуку, уже в пять лет я стал главным хулиганом всей страны, хех. Чуть позже стал заниматься боевыми искусствами, верховой ездой, охотой, я старался проводить во дворце как можно меньше времени, ибо там по-прежнему чувствовал себя лишним, все эти приёмы, интриги, это не моё. Меня всегда привлекали путешествия, но это было единственное, что мне никогда не разрешали.

Но, как говориться, запретный плод сладок. Когда Анэко взошла на трон, меня уже ничто не могло удержать при дворце, и я ушёл, никому не сказав, куда именно направляюсь. Я путешествовал по всему миру и наслаждался свободой, я стал простым путешественником, вольным делать всё, что ему заблагорассудиться. Никто не знал, кто я, и это было ещё одной причиной радоваться жизни, ибо во дворце ко мне вечно подлизывались самые высокопоставленные графы, должно быть, надеялись, что на трон взойду я, и они смогут использовать "глупого ребёнка" как свою марионетку. Но они кардинально просчитались, "глупый ребёнок" оказался не так глуп, и не имел никаких видов на трон, хотя мы с сестрой имели на него равные права. Но я всегда умел чувствовать подвох и понимал, что вряд ли эти графы будут воспринимать 18-тилетнего юнца, как равного, пусть даже он и будет правителем. А сестра, она всегда умела поставить этих выскочек на место, с её мнением считались все, и графам не оставалось ничего, кроме как, стиснув зубы, слушаться, она ещё с 15 лет зарекомендовала себя, как не по годам мудрую и проницательную наследницу. Я же очень редко посещал приёмы, и меня стали считать мягкотелым трусом, который боится показаться на глаза обществу и ведёт затворнический образ жизни, но меня мало волновало их мнение, как и дела страны, хотя дедушка настоял на том, чтобы я наравне с сестрой изучал все тонкости правления. И волей неволей я был в курсе всего, что творилось в стране, включая все интриги при дворе, но чем больше я узнавал, тем больше понимал, что это не моё, а вот Анэко только этим и жила, она всегда любила быть в центре событий и всё знать. И уже к своему 25-летию, когда она приняла титул Дайме, в числе её союзников была большая часть знати.