Второй шанс. Счастливчик

– Саня, в сторону, – проорал я и рывком бросился вперед. Я угадал, немец, зараза, швырнул гранату, Зимина спас даже не мой окрик, а то, что немец использовал старую «колотуху». Странно, у них уже давно есть нормальные гранаты, чего спецы со старьем ходят? Саня благополучно откатился за дерево, услышав, как что-то упало рядом в кусты. Разрыв был громким, еще эхо не исчезло, как я добил последнего фашиста. Именно добил, видимо, Зимин и этого зацепил. Окликнув друга и получив ответ, что все в порядке, пошел к пленному. Черт, все же и тому досталось, видимо, я зацепил, когда первых двух убирал. Рукав бушлата, да у нас давно все в них ходят, комсостав хоть и любит тулупы, но иногда они сильно стесняют движения, поэтому и надевают бушлаты, так вот, рукав был весь в крови. Содрав мешок с головы и похлопав по щекам офицера, а это был явно офицер, привел того в чувство.

– Ты как, живой? – заглянув в глаза, которые пытались сфокусироваться на мне, прошипел я. И чего я тихарюсь? Мы тут до гранат дошли.

– Живой вроде, рука болит только. Вы кто такие? – О, голос прорезался, точно офицер.

– ГРУ. Спецгруппа СВК.

– Вот это ни хрена себе, истоминские или судоплатовские? – Ого, это кого же фрицы выкрали, что такое знает?

– У вас самого документы есть? – не отвечая на вопрос бывшего пленного, спросил я.

– Да фрицы все забрали. Вон у того они, щуплого такого. – Я, не спуская глаз с офицера, обыскал лежащий рядом труп фрица и нашел бумаги.

– Вот это распронихренаж себе! – Офицер горько усмехнулся и кивнул. – Товарищ член Военного Совета фронта, а вы как оказались на передке-то?

– С комдивом триста пятнадцать плацдарм осматривал. Мне надо было в Москву докладывать, захотел своими глазами посмотреть. Вы не представились, товарищ разведчик! – вернулся к старому вопросу ЧВС.

– Майор Новиков, группа Истомина, – слегка небрежно козырнул я.

– А ты удивился, увидев меня. Это я должен удивляться, ты ж в войсках – легенда!

– Чего? – я даже подавился колбасой, ага, пока фрицев шмонал, еще нашел.

– Да среди бойцов легенды о тебе ходят, что, не слышал якобы?

– Да ничего такого не замечал. И никто при мне о таком не говорил. Ни хрена себе, я ж вроде весь насквозь секретный. Вернусь, устрою командиру хороший разнос.

– Да не раздувай ты. Это ж со Сталинграда еще идет, отличился ты там хорошо, все помнят, как ты Константина Константиновича от снайперов спасал. А Жукова? Да все об этом знают, видели тебя мало кто, поэтому больше, конечно, легенд ходит, но люди воодушевляются такими подвигами.

– Блин, ладно. Товарищ Соколов, давайте я вас перевяжу, а то напарник сейчас крякнет у меня. – Надо отдать должное этой штабной шишке, следующими словами он меня опять удивил.

– Ну, так и иди к нему, хрен ли тут говорить, потерплю я, вроде не сильно зацепило, да и не в первый раз.

Я нашел Санька лежащим и подвывающим от боли. Разрезал ему портки и осмотрел рану. Черт, действительно серьезно, пуля внутри, выходного отверстия нет. Крови потерял немерено, все в кровище вокруг.

– Дружбан, ты это, давай тут не скисай, чего замолк? Так хорошо матерился минуту назад, я аж заслушался.

– Ага, так заслушался, что забыл обо мне, – через силу ерничает друг.

– Да там у нас в клиентах ЧВС фронта, надо было поговорить. Я наши аптечки нашел у фрицев, они все в куче держали, только ствол мой прибрали, – воткнул другу шприц с наркотой в бедро, сунул ему в рот палку и приготовился чистить.

– Ну, Саня, держись, будет больно!

– Так выруби меня лучше, ведь умеешь! – взмолился Зимин.

– Нельзя, Сань, можешь не очнуться, терпи, – и я зажег на лезвии ножа спирт.

Спирт быстро прогорел, и я приступил к чистке раны. Сделав небольшие разрезы, я оттянул края и зафиксировал двумя зажимами. Они стандартно входят в большую аптечку для спецгрупп. Когда в тылу противника нет возможности быстро попасть в санчасть, мы обучены оказывать первую помощь сами. Все ребята прошли через такое обучение, только вживую еще никто не стажировался. А у меня еще и жена медсестрой в госпитале была, научила. После того как я рассказал ей, как хреново на задании без медика, она за меня и взялась. Объяснила, что первично почистить рану сможет даже сам раненый, ну, конечно, в зависимости от ранения. Вот я и научился.

Саня меж тем скрипел зубами, стоп, как зубами, а палочка где? Зимин, оказывается, ее перегрыз уже, вот и пытается зубы сломать.

– Ну-ка, на другую, а то без зубов останешься.

Чистил и зашивал рану товарищу я около часа. Затем влил в него спирту и, забинтовав ногу, укрыл фрицевской шинелькой. Тут появился ЧВС.

– Да, майор, серьезно вас готовят, но и дела вы делаете серьезные. Здесь-то как оказались?

– Шли, шли и пришли! Извините, товарищ член Военного Совета, приказ…

– Да понятно все, можешь просто по имени-отчеству.

– Хорошо, Владимир Михайлович. Давайте я и вас осмотрю? – я сделал пригласительный жест.

– Ой, я как-нибудь потерплю, пожалуй, – испугался ЧВС.

– А потом без руки останетесь, давайте сюда, быстро, – без смеха, твердо сказал я.