Второй шанс в Эдене

– Отлично. В таком случае я прямо сейчас отсюда уйду, – взвизгнула Николетта. – Я все равно не хотела сюда приезжать.

Ну вот, как всегда, попал под перекрестный огонь. Я примирительно поднял руки.

– Давайте по порядку. В чем проблема?

– Николетта отказывается разложить свои вещи как положено.

– Я не отказываюсь! – пожаловалась та. – Просто не могу понять, почему я должна это делать. Есть же вот оно. – Дочь махнула рукой в сторону сервитора.

Я с трудом сдержал стон. Можно было догадаться, что так и будет.

– Оно разложит все мои вещи, а я буду только поддерживать порядок в комнате. Для этого даже не требуется проклятой сродственной связи. Биотоп услышит все команды и заставит домошимпа их выполнять. Об этом нам рассказали на ознакомительной лекции.

– Это существо не переступит порог моего дома, – твердо заявила Джоселин и бросила яростный взгляд в мою сторону, требуя поддержки.

– Папа!

Головная боль, быть которой не должно, зажгла горячий комок в пяти сантиметрах позади глаз.

– Джоселин, это ее комната. Почему бы не позволить ей самой тут распоряжаться.

Взгляд Джоселин стал холоднее льда.

– Я так и знала, что тебе придутся по нраву эти твари.

Она резко развернулась и выскочила мимо меня в холл. У меня вырвался мученический вздох.

– Мне очень жаль, папа, – тихонько прошептала Николетта.

– Это не твоя вина, дорогая.

Я вышел в холл. Джоселин выдергивала одежду из контейнера с такой силой, что мне казалось, ткань вот-вот порвется.

– Послушай, Джоселин, тебе надо привыкнуть, что помощь сервиторов здесь в порядке вещей. Ты знала о домошимпах еще до нашего отъезда.

– Но они повсюду, – прошипела она, зажмурив глаза. – Повсюду, Харви. Здесь все буквально звенит от сродственной связи.

– В сродственной связи нет ничего плохого, никакое это не зло. С этим даже церковь согласна. Священники возражают только против внедрения гена детям.

Она повернулась ко мне, прижимая к груди блузку, с неожиданно умоляющим видом.

– О, Харви, неужели ты не видишь, насколько неправедное это место? Все дается так легко, повсюду роскошь. Это настоящее коварство. Изощренный обман. Они делают людей зависимыми от сродственной связи, вводя ее в повседневную жизнь. Скоро никто не останется свободным. Они внедряют ген своим детям, даже не задумываясь, к чему это приведет. Они создают целое поколение проклятых.

Я не мог ей ответить, не мог найти слов. Господи, это же моя жена, а я не знаю, что ей сказать.

– Харви, пожалуйста, давай уедем. Через десять дней придет другой корабль. Мы можем вернуться на Землю.

– Я не могу, – тихо ответил я. – И ты это знаешь. Нечестно настаивать на отъезде. В любом случае Дельфийская компания меня выгонит. Мне почти пятьдесят, Джоселин. И что я буду делать, черт побери? Я не могу в таком возрасте снова начинать карьеру.

– Мне все равно! Я хочу уехать. Я очень жалею, что позволила тебе себя уговорить на этот переезд.

– О, вот это правильно, я виноват. Это моя вина, что дети будут жить в тропическом раю, где есть чистый воздух и свежая еда. Это моя вина, что они оказались в мире, где нет необходимости брать импульсный глушитель каждый раз, когда выходишь из дома, чтобы их не убили или изнасиловали. Моя вина, что они получат образование, недоступное нам на Земле. Моя вина, что они обретут шанс в этой жизни. И ты хочешь отнять все это только из-за своих глупых предрассудков. Что ж, не рассчитывай, что я поддержу тебя в стремлении к гордой нищете, Джоселин. Ты бежишь в этот клубок несчастий, который называешь миром. Я остаюсь в Эдене, и дети остаются со мной. Потому что я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть хорошим отцом, а это значит – постараюсь предоставить им все возможности, какие только здесь имеются.

Она прищурила глаза и посмотрела на меня в упор.

– Что еще? – выпалил я.

– Что это у тебя сзади, на шее?

Мой гнев разверзся черной пропастью.

– Пластырь, – невозмутимо ответил я. – Его наложили, потому что я сегодня получил имплант сродственной связи.

– Как ты мог? – Теперь Джоселин глядела на меня ничего не выражающим взглядом. – Как ты мог, Харви? После всего, что сделала для нас церковь?

– Я поступил так, потому что это моя работа.

– И мы уже ничего для тебя не значим?

– Вы для меня всё.

Джоселин покачала головой.

– Нет. Я больше не стану терпеть твою ложь. – Она бережно положила одежду на один из контейнеров. – Если захочешь поговорить, найдешь меня в церкви. Я буду молиться за всех нас.

Я даже не предполагал, что в Эдене есть церковь. Это казалось довольно странным, если учесть сложные отношения между биотопом и Ватиканом. С другой стороны, всегда надо помнить – на небе больше будет радости из-за одного раскаявшегося грешника.

Все-таки мне надо было сделать усилие и не быть таким резким.

Когда я вернулся в комнату Николетты, она плюхнулась на кровать.

– Вы поссорились, – произнесла она, не поднимая глаз.