Второй шанс в Эдене

– Ага! – Я щелкнул пальцами, наконец уловив суть. – Вы собираетесь привлечь средства для выкупа долей держателей акций и, возможно, постепенно войти в совет директоров. Ничего удивительного, что вам нужны деньги. – Я замолчал, припоминая файлы, относящиеся к ЮКЭК. – Но и этого вам будет недостаточно. В вашем распоряжении может оказаться несколько миллиардов. ЮКЭК оценивается в несколько триллионов ваттдолларов, и в ближайшие пятьдесят лет разорение этой компании не грозит.

– Ни одно правительство Земли не осмелится прервать поток ресурсов, поступающий с гипотетически национализированного предприятия. Они просто не могут себе этого позволить, поскольку получаемый продукт характеризуется чрезвычайной редкостью и ценностью. В конце концов суды и финансовое сообщество одобрят предполагаемую административную реструктуризацию, тем более если будет выплачена компенсация. Никто не собирается никого обманывать. Большую часть денег, пожертвованных Пенни и другими филантропами гипотетическому правительству, израсходуют на юридические битвы: сражения законников, скорее всего, будут чрезвычайно яростными и длительными.

– Да, да, теперь все понятно. – Я поднялся. – Что ж, если я смогу доказать эту гипотезу, вы и другие опекуны фонда будут вычеркнуты из списка подозреваемых. Спасибо, что нашли для меня время.

Харвуд тоже поднялся из-за стола.

– Я надеюсь, что вы быстро отыщете убийцу Пенни, шеф Парфитт.

– Я буду стараться изо всех сил.

– Да, вероятно. – Выражение его лица стало покровительственно-высокомерным. – Только не думайте, что у вас в запасе масса времени. Может так случиться, что ваше пребывание здесь внезапно закончится.

Я остановился в открытой двери и посмотрел на него с искренним сочувствием.

– Неужели вы считаете, что Бостону в случае формирования правительства не потребуется профессиональная полиция? Если так, вы еще больший мечтатель, чем я думал.

Петр Зернов встретил меня более радушно, чем Харвуд, – ничего удивительного, мы ведь неплохо узнали друг друга еще на «Итилиэне». Скромный молодой человек, молчаливый интеллигент, который по большей части держал свое мнение при себе, но когда он начинал говорить на интересующую его тему, то проявлял завидную информированность и убедительность. Именно наличие его фамилии в списке попечителей фонда помогло мне поверить объяснениям Харвуда. Я доверял Петру еще и потому, что он был единственным, кто не мог убить Пенни. Ведь похоже, что убийца должен был находиться в биотопе по крайней мере за пару дней до преступления.

Все это время Петр провел на «Итилиэне» вместе со мной. Хорошее алиби.

Я встретился с ним в главном помещении отдела биотехнологии ЮКЭК, где велось наблюдение за развитием Арарата.

– Этим должна была заниматься Пенни, – с горечью произнес он. – Она так много сделала для Арарата, особенно после того несчастного случая. Он намного более совершенен, чем Эден и Паллада.

Мы стояли в задней части огромного контрольного центра; перед нами тянулись пять длинных рядов пультов, за которыми техники внимательно анализировали поступающую на экраны информацию и вводили бесчисленные новые команды. На стенах светились большие голографические дисплеи, с разных сторон показывающие громадное семя Арарата, парящее в пятнадцати километрах от Эдена. Пена, защищающая его во время перелета с пояса О’Нейла, была удалена, что позволило состыковать его с вспомогательным модулем.

– Мне это напоминает старинный нефтеперерабатывающий завод, – сказал я.

– Вполне приемлемое сравнение, – согласился Петр. – Все резервуары заполнены углеводородными соединениями. Два следующих месяца мы будем закачивать их в семя. Затем, если повезет и зарождение пройдет нормально, вся эта конструкция перейдет на свою постоянную орбиту в тысяче километров от Эдена. Там его поджидает подходящая скала, богатая минералами.

– И Арарат начнет поедать ее?

– Не совсем так. Еще девять месяцев, пока не разовьются органы поглощения и пищеварения, мы будем обрабатывать исходный материал. И только тогда биотоп будет прикреплен непосредственно к скале. Мы надеемся, что биотопы следующего поколения будут с самого начала способны самостоятельно поглощать минералы.

– Из маленьких желудей…[2] – пробормотал я.

– Совершенно верно. Хотя они не однородны, как семена деревьев. Семя биотопа представляет собой конструкцию из множества симбионтов; мы не знаем, как задать точную копию целого биотопа одной цепочкой ДНК. Пока не знаем, во всяком случае. К сожалению, исследования в биотехнологии сильно тормозятся на Земле из-за сильной ассоциации со сродственной связью. Именно поэтому Пенни так хотела перевести свою компанию сюда, где можно работать без помех.

– Да, кстати…

Он опустил голову:

– Я знаю. Ее завещание.

– Если можете, просто подтвердите то, что мне рассказал Энтони Харвуд.

– Ох, Энтони. Знаете, вы произвели на него сильнейшее впечатление. Он не привык к такому обращению. Его сотрудники относятся к нему с большим уважением.

– Вас подключили к нашему с ним разговору?

– Подключили почти всех.