Второй удар гонга (cборник)

– Две дочери. Светловолосая малышка, похожая на отца, по имени Лили, и вторая дочь, Мария, которая пошла в свою мать-испанку. Я был крестным отцом Лили. Естественно, я нечасто видел обеих девочек. Два или три раза в год устраивал вечеринку в честь Лили или ехал повидаться к ней в школу… Она была милой и хорошенькой девочкой. Очень преданной отцу, и он был к ней очень привязан. Но между этими встречами, между возобновлениями нашей дружбы, мы пережили несколько трудных периодов. Вы должны знать о них не хуже меня. В то время, в годы войны, людям было сложно встречаться. Лили вышла замуж за военного пилота. За летчика-истребителя. До недавнего времени я даже не помнил его имени. Саймон Джиллиат. Командир эскадрильи Джиллиат.

– Он погиб на войне?

– Нет-нет. Нет. Он не пострадал. После войны вышел в отставку, уволился из военно-воздушных сил, и они с Лили уехали в Кению, как поступали многие. Они обосновались там и жили очень счастливо. У них родился мальчик по имени Роланд. Позже, когда он учился в школе, я его пару раз видел. В последний раз, кажется, в возрасте двенадцати лет. Милый мальчик. У него были рыжие волосы, как у его отца. С тех пор я его больше не видел, поэтому с нетерпением жду возможности увидеть его сегодня. Ему сейчас двадцать три или двадцать четыре года. Время так бежит…

– Он женат?

– Нет. Пока нет.

– А! Намечается свадьба?

– Ну я так подумал, судя по письму Тома Эддисона. Существует некая кузина… Младшая дочь, Мария, вышла замуж за местного доктора. Я ее никогда хорошо не знал. Это очень грустная история. Она умерла при родах. Ее дочь назвали Инес; это семейное имя, выбранное ее испанской бабушкой. Собственно говоря, я видел Инес только один раз с тех пор, как она выросла. Смуглая, типичная испанка, очень похожа на свою бабушку… Господи! Я утомляю вас всеми этими подробностями.

– Нет, я хочу послушать. Мне это очень интересно.

– Интересно почему, – сказал мистер Саттерсуэйт.

Он смотрел на мистера Кина с тем мимолетным подозрением, которое иногда было ему свойственно.

– Вы хотите все знать об этой семье. Почему?

– Чтобы я мог мысленно ее себе представить, наверное.

– Ну, этот дом, куда я еду, он называется Довертон-Кингсборн. Очень красивый старый дом. Не настолько живописный, чтобы привлекать туристов или принимать посетителей по определенным дням, – просто тихий деревенский дом, где может обитать англичанин, который служил своей стране и вернулся, чтобы наслаждаться спокойной жизнью, когда пришло время уйти в отставку. Том всегда любил деревенскую жизнь. Он любил рыбачить. Хорошо стрелял. Мальчиками мы провели много счастливых дней вместе в доме его родителей. Я часто приезжал туда на каникулы. И всю жизнь в моей памяти хранился его образ. Нет дома, похожего на Довертон-Кингсборн. Ни один даже близко не напоминает его. Каждый раз, подъезжая к нему, я делал крюк только для того, чтобы увидеть сквозь просвет между деревьями на длинной деревенской дороге, которая проходит мимо дома, ту речку, где мы рыбачили, и сам дом. И вспоминал все то, что мы с Томом делали вместе. Он всегда был человеком действия. Человеком, который что-то делал. А я… я просто старый холостяк.

– Вы не просто старый холостяк, – возразил мистер Кин. – Вы – человек, который заводил друзей, у которого было много друзей и который хорошо служил им.

– Ну если можно так считать… Возможно, вы слишком добры ко мне.

– Вовсе нет. Кроме того, в компании с вами очень интересно. Истории, которые вы рассказываете обо всем, что видели, о местах, которые посетили… Любопытные вещи, которые происходили в вашей жизни… Вы могли бы написать о них целую книгу, – сказал мистер Кин.

– Если б я написал такую книгу, то должен был бы сделать вас ее главным персонажем.

– Нет, вы ошибаетесь, – снова возразил мистер Кин. – Я лишь тот, кто случайно проходит мимо. Вот и всё. Но продолжайте. Расскажите мне больше.

– Ну, я вам просто рассказываю одну семейную хронику. Как я сказал, бывали длинные периоды времени, даже годы, когда я не видел никого из них. Но они всегда оставались моими старыми друзьями. Я виделся с Томом и Пилар до того момента, когда Пилар умерла – совсем молодой, к сожалению, – с Лили, моей крестницей, с Инес, скромной дочерью врача, которая живет в деревне вместе с отцом…

– Сколько лет этой дочери?

– Инес лет девятнадцать или двадцать, по-моему. Я буду рад подружиться с ней.

– Значит, в целом это счастливая семейная хроника?