Второй урок. Земля (СИ)

Дальше шли еще двое ворот, похожих на те, что они видели у входа в храмовый комплекс, впереди виднелись красноватые чайные крыши, обокраденные сереющим небом, уже притушившим яркий оттенок.

— Храм был построен в честь бога Хатимана, покровителя воинов и сражений, а значит, и всех самураев, в тысяча шестьдесят третьем году. Изначально он находился не здесь, но спустя более ста лет его перенесли сюда, на вершину Журавлиного холма, — тихо рассказывала девочка, бредя с Азулом вдоль зарослей азалий.

Имрахец в очередной раз отметил уважение к истории в роду Моцумото, не отвлекаясь от созерцания необычной для глаза постройки. Вся она, словно бы воздушная, была выложена множеством ровных квадратных перекладин с золотистой отделкой поверх насыщенного красного и тяжелой, нависающей шатром крышей, соизмеримой с третью всего здания.

— Красиво, — честно отозвался Азул, впечатленный необычным видом религиозного строения.

Представители его рода по матери считались прямыми потомками богов и оттого место поклонения людей, пусть чуждое и необычное, откликалось где-то в самой глубине его души. Архитектура циркулярной церкви не носила ничего общего с японским стилем и тем была прекрасней и неповторимей.

— Ты прав, здесь действительно красиво, — согласилась Рин, когда они замерли напротив храма в числе малочисленных гостей, спешивших, как и они, познакомиться с одной из главных достопримечательностей Камакуры.

Здесь гораздо меньше людей, чем в супермаркете, — отметил про себя Азул, догадываясь, что дело здесь совсем не в позднем часе. Скорее потому, что люди выбрали себе нового кумира: гладкого, отражающего свет, со множеством пикселей и возможностью снимать самих себя. А когда-нибудь, в погоне за новыми материальными благами, они изведут ресурсы планеты, низвергнув ее в хаос и переживут самую страшную после гибели Сидериса катастрофу…

Рин обняла себя за плечи.

— Замерзла?

— Нет, — обычный ветер не мог доставить неудобства Мацумото Рин.

— Идем, я провожу тебя домой.

Летний вечер в Камакуре приятно освежал после жаркого дня, ребята шли к дому Рин. Она снова взяла принца за руку, а он не стал отталкивать девочку, чувствуя холод замерзших пальцев.

Они шли не спеша и каждый думал о своем, не мешая друг другу.

— Рин, могу я тебя спросить, — прозвучало, когда вдали показались низко нависающие ворота в поместье девочки.

— Конечно.

— Я бы хотел знать, почему ты больше не занимаешься кюдо.

Пальцы в руке мальчишки заметно дрогнули, шаг замедлился на мгновенье. Рин молчала, продолжая приближаться к дому.

— Прости, — извинился Азул, почувствовав, что перешагнул рамки доверия, существовавшего между ними.

Они остановились у арочного прохода.

— Ничего интересного, — отозвалась одноклассница, глядя в сторону. Поджала губы, взгляд замерз на несколько секунд. — Просто однажды я совершила непростительный поступок, направив лук на человека, — голос осип, словно больше не принадлежал владелице. — Если бы я промазала тогда, она могла бы погибнуть.

Ответить на такое признание было нечего. Воздух вокруг хрустнул льдом. Азул молчал.

— Я не заслуживаю права держать юми в руках. Ты ведь уже немного разобрался, что стрельба из лука для нас не просто праздное развлечение — это жизненный путь. Я споткнулась слишком сильно, пусть и по глупости, но больше я не достойна прикасаться к священному оружию.

Азул не знал, что говорить в подобном случае, прекрасно понимая дух благородства и чести, выбранный Рин. Он сделал шаг ближе и приобнял ее сбоку за плечи, пытаясь приободрить и одновременно сказать, что он понимает, о чем она говорит.

— Мне пора, — откликнулась девочка через пару минут и скрылась в темноте аллеи, оставив принца наедине с его мыслями.

* * *

Оставив Азула позади, Рин двигалась в густых сумерках сада, снова возвращаясь в тот злополучный день…

— …Я стреляю лучше тебя! — недовольно вопила девочка лет десяти.

— Вот уж нет! Я стреляю лучше! — отвечала ей таким же рассерженным голосом сверстница.

— Мой дедушка лучший, а я его преемница и потому тоже лучше всех!

— Твой дедушка мастер, а ты часто мажешь.

— Врешь! — вспыхнула внучка мастера.

— Ничего я не вру. Каждый пятый выстрел примерно.

— Просто я не всегда достаточно сосредотачиваюсь, но если бы я захотела, то попадала бы в яблочко каждый раз.

— Ой, только не надо сказки рассказывать, — неумело изображая презрение, отозвалась подруга.

— Я докажу!

Вторая девочка на миг смутилась, не ожидая подобного поворота.

— А докажи! — решительно встретила она гневный взгляд.

Внучка мастера уже повернулась к мишени, установленной на середине поля, специально для этой тренировки. Девочки были слишком малы, чтобы покрывать всю дистанцию.

— Нет, не так! — остановила ее подруга и помчалась в раздевалку.

Через минуту она вернулась, сжимая в руке большое зеленое яблоко. Пользуясь тем, что мастер оставил их вдвоем ненадолго, подруга ловко соскочила с деревянных подмостков и уверенным шагом направилась к мишени, загородив ту спиной.

Достигнув цели, она резко обернулась, закрыв телом темный круг и водрузила яблоко на голову.