Второй встречный (короткая версия)

    Содержимое шкатулки заставило ахнуть даже госпожу фон Хагедорн, а Хельге, та просто взвизгнула от восторга. В шкатулке, которая сама уже была замечательным подарком, лежали три крупных серебряных монеты  - целое приданое. А еще там лежала тоненькая цепочка, по центру которой висел серебряный же филигранный шарик. О таком богатстве я даже мечтать не могла, не то что на себя надевать.

- Какая красота! - Восхитилась госпожа фон Хагедорн. 

- Да уж, Трауте, пойдешь ты замуж, как королева. - Покачала головой мать. -  И правда соседи на площади болтали,  целое приданое в подарок. Теперь твоему свекру и с Виллемом ссориться не придется.

- Вы уж не обижайтесь, фру фон Дюринг, - Вмешалась госпожа фон Хагедорн, но для Виллема есть указ от господина Наместника. Не нам его менять.

- Да, конечно. - уклончиво согласилась мать. - Только девочек жалко. Ему ж еще троих выдавать...  Хельге повезло, что Якоб Ваш  ее любит без памяти, не у всех так бывает. Анна моя, пока в жизни устроилась, настрадалась. С Трауте - вообще чудо произошло, не иначе. Боюсь я, госпожа фон Хагедорн, что на всех моих девочек такого везения не хватит.

    Пока госпожа фон Хагедорн пыталась подобрать ответ (потому что, как ни крути, в словах матери тоже была своя правда), мать махнула рукой и взялась распаковывать свой короб.

- Ну, посмотрим, что ту Анна для меня упаковала. Не иначе, тоже приданое. Глядишь, еще на старости лет и замуж позовут.

    Мы с Хельге переглянулись. О том, что несколько месяцев тому назад Хельге, отчаявшись дождаться ответа от Анны, написала Агате, мать не знала. Как не знала и того, что дословно стояло в первом письме: племянница посылала Хельге деньги и подарки из своих личных средств. Роскошь, по нашим меркам, конечно, неслыханная, однако же, к матери за деньгами Агата явно не обращалась.

        Дождавшись, пока мать нарадуется подаркам и письму, Хельге притянула свой короб и начала его распаковывать. Сверху тоже лежало письмо, и по почерку было видно, что писал его другой человек. Впрочем. Хельге этот почерк был явно знаком, потому что она, лишь мельком взглянув, сразу сказала: „Агата“. Почитав письмо, Хельге покачала головой и взялась за подарки. Даже если бы при этом коробе  не было письма, я бы догадалась, что собирал его совсем другой человек. Вещи, которые Хельге достала из короба, были добротными, но явно не вчера созданными. Мотки кружева разной ширины, нитки...

- Агата получила наследство. - В ответ на вопросительные взгляды старших дам ответила Хельге.

- А чего ж себе не оставила? Тоже ведь не дитя уже. - Мать с интересом разглядывала кружевное покрывало, такое большое, не иначе, как на праздничный стол или на супружескую кровать. - Видно, что не новое. Но столько ж это рабо-оты.

- Пишет, что у них женихи любят получать приданое деньгами. - Ответила Хельге, еще раз заглянув в письмо.

- Тоже мне, новость сказала! - Мать невесело улынулась. - Кто ж не любит? Наши тоже все деньгами хотят, только где на всех денег взять?

- Да мы, хвала Творцу, не жалуемся. - С достоинством заметила госпожа фон Хагедорн.

- Ну, теперь-то и Хельге жаловаться не на что. - Мать, польщенная вниманием титулованного зятя, похоже, решила немного прихвастнуть. - Агата уже не первый раз подарки шлет. И всегда только Хельге, словно остальных кузин и нет на свете. А так ведь и не скажешь, что в детстве дружили... да.

    Мы с Хельге переглянулись, не зная, что сказать. Но госпожа фон Хагедорн, перехватив наши взгляды, жестом дала понять, что лучше промолчать. Ладно, хочет мать верить в сказки, пусть верит. Много ли человеку надо для счастья?

    Дамы начали вспоминать старые времена и рассуждать о новых, а мы с Хельге, уютно устроившись у окна, снова и снова перебирали подарки.

- Трауте, как ты думаешь, успеем мы сшить тебе свадебное платье?

- Из шелка? Не знаю, Хельге. До свадьбы меньше трех дней осталось, а столько еще надо успеть.

- Ой-ой. А помнишь, как мы перед моей свадьбой бегали?

    Я улыбнулась. Еще бы не помнить. Сколько мы не готовились,  а последние  несколько ночей нам едва хватало времени, чтобы положить голову на подушку.

- Помню, только ты переезжала с хутора в поселение, а я даже точно не знаю, сколько времени  мы в дороге проведем.

- Но совсем же без платья тоже нельзя!

-  Да есть у меня платье в сундуке. Не шелковое, конечно, но есть. А это пусть в приданом полежит.

- Трауте! Но как же так можно?! Сама пойдешь в простом платье. А такие дорогие ткани просто положишь в сундук?

- И положу.  Хельге, ну сама посуди, я не знаю, куда мы едем, я не знаю, что мы там застанем. Я знаю, что поместье давно без хозяина. Может, там и дома никакого нет. Не буду я сейчас этот шелк резать, может, еще продавать придется.

- Не вздумай! Такая красота! Слу-ушай. А чего тебе твой Арвид не расскажет, как долго вам ехать и куда.

- Вот и госпожа фон Хагедорн тоже советует  жениха поспрашивать. - Согласилась я. - Только, Хельге, нам и поговорить в последние дни толком некогда.

- Что, совсем-совсем? - Сделала большие глаза племяница. - А как же ты с ним собираешься, ну... после свадьбы?