Второй выход. Выход первый

– Двери, естественно. Хотя нет. Они сообразили их теперь две сразу ставят. Причём первые ногой выбивать неудобно. Потому, сначала вырываешь, а только потом вышибаешь. Да, именно так, – немного поморщив лоб, выдал он ценное указание.

Интересная история взаимоотношений ректоров из Китяжа и Ргыха вырисовывается.

– Может двери сразу ломать не надо, а сначала поговорить? – постарался получить не столь радикальные инструкции.

– А ведь точно! Они же ещё специальных помощниц перед своим кабинетом завели. Правильно-правильно. Сначала заходишь в этот предбанник, и тут тебе всё твоё красноречие пригодится, если есть, конечно. Девки там красивые, врать особо не придётся, но нести ахинею, про то, какие они там свет очей твоих обязательно, а сам в это время первую дверь хвать и к едрене её фене. А дальше по шаблону, выбиваешь вторую ногой. Ну. В общем-то, и всё! – радостно закончил свои объяснения он.

– Как?! Да меня же выпрут после такого! – возмутился в ответ.

– Да кто это посмеет? Ты не стой там в дверях и молчи. А так и скажи: "Вот он я, такой великолепный! Прошу принимать и жаловать. И вообще, что от меня". А если они думают, что мне в Китяж путь заказан, так им и передай, дорогу знаю, сам доберусь, – заявил Ргых.

– Обалдеть! – эмоционально высказался насчёт таких советов.

– Да нормально всё будет. Ну, побегают поначалу, зато все вопросы по-быстрому решись. Всё равно особо учиться сначала, получаться не будет. У тебя ведь полное гражданство впереди, – напомнил он мне про толстые обстоятельства.

Я аж простонал от осознания, предстоящего.

***

Римская империя. Британские острова. Йорк.

– Ну, и где она? – спросил высокий загорелый мужчина, профилем напоминающий скорее египтянина с фрески.

Сходство усугубил металлический головной убор, отливавший золотом и выполненный виде головы пса, словно у бога мёртвых.

– Господин, – обратился к нему один из окружающих мужчин, одетых куда более традиционно.

– Восьмой. Просто Восьмой. Господин бывает лишь один. Ты слишком молод, чтобы это осознать. Тебе хоть тысяч тридцать лет есть? – обратился к нему первый.

– Нет, Восьмой, – растерянно ответил тот.

– Значит ещё совсем юнец. Ну, ничего, молодость с возрастом, говорят, проходит, – выдал сентенцию мужчина в металлическом головном уборе.

– Наверное, – растерянно отреагировал его собеседник.

– Тебя как-зовут-то? – не отставал от него собеседник.

– Амадей, достопочтенный, – ответил он, отведя взгляд.

– Ты догадываешься, почему меня зовут Восьмым? – собеседник продолжил его пытать.

– К сожалению, нет, – тут же отреагировал Амадей.

– Про сожаление не стоит. Если бы не столь солидная сопровождающая меня делегация, наверняка бы попытался доказать своё превосходство. Хозяин окрестностей. Глава собственного ковена. Даже жаль было бы тебя убивать и твоих приспешников. Так вот, все эти уважаемые вампиры не для того, чтобы меня защитить, а тебя удержать от необдуманных поступков. А Восьмой я потому, что по счёту был восьмым из тех самых десяти…, – задумчиво проговорил его собеседник.

– Простите, не знал! – воскликнул Амадей, упав на одно колено.

– Не знал он. А мне вот плевать на это! Так ты мне покажешь её или так и будешь пол обтирать? – потребовал от него ответа Восьмой.

– О ком вы. Скуден на ум я стал, – начал было Амадей.

– Слушай, заткнись уже. Надоело. Где та, что вы зовёте леди Селестина?!

***

– Что это за место? – спросил Восьмой, оглядывая окрестности и стоя у подножия огромной каменной башни, нависающей над морем.

Тяжёлое серое небо казалось, цеплялось за самую её вершину. Море, считай, было спокойным. Во всяком случае, оно не пыталось вырваться и накинуться на берег, залив всё вокруг. Однако никакого желания войти в эти воды не возникало. Вот никак даже мысль о подобном не ассоциировалась с удовольствием. Да и ветерок буквально прижимал траву к земле, навевая тревогу.

– Башня выбора, – откликнулся Амадей.

– Это ещё что за дрянь? – тут же уточнил Восьмой.

– Такое место, где нужным людям предоставляем возможность стать вампиром или остаться человеком, – ответил тот.

– Ну-ка, ну-ка. И как это вы проделываете? – заинтересовался его собеседник.

– Мы…, учим птенчиков летать, – выдал Амадей после некоторой заминки.

– И как у них получается? – взглянув ему в лицо, спросил Восьмой.

– Если не дураки, то быстро соображают какой выбор нужно делать. Ну, а если нет, с вершины и в море, – откликнулся хозяин места.

На это его собеседник расхохотался.

– До чего же вы докатились! Это надо же, людей угрозами заставляете становиться вампирами. Привилегию превратить в принуждение…. То-то смотрю, столько животных развелось! – наконец, выдал вслух Восьмой, отсмеявшись.

Амадей на это несколько растерялся и даже стрельнул глазами в сторону сопровождавших их лиц. Но и те молчали и отводили глаза. Явно ведь то же самое делали и у себя, и сейчас стало как-то неудобно за подобные глупости.

– Но ведь война, – всё-таки дал он робко оправдание своих действий.

– Что?! Вы тут все такие юмористы? – неожиданным образом отреагировал Восьмой.

– Но ведь в Эрзуруме…, – Амадей попытался было продолжить линию.