Второму игроку приготовиться (ЛП)

— Вы можете войти только через дверь Out, — объяснила она, махнув нам рукой.

Я устало вздохнул. Затем я проверил обратный отсчет времени использования ONI. Теперь у меня оставался всего один час и сорок четыре минуты.

— Это все абсолютно необходимо, Эйч? — спросил я.

— Да! — ответила Эйч, проталкивая меня в дверь. — А теперь пошли быстрее!

0022

Эйч провела меня через сложный процесс получения малинового берета. (Сначала я должен был попросить владельца, мистера МакГи, о работе. Затем Эйч велела мне стоять за прилавком и делать «практически ничего», пока мистер МакГи не сказал мне несколько раз, что ему не нравится мой вид, потому что я «слишком медлителен». Казалось, что это длилось целую вечность).

Как только мы вышли из магазина, Эйч заставила меня надеть малиновый берет на голову моего аватара.

«Чувак, если я узнаю, что ты сейчас надо мной издеваешься, ты за это заплатишь», — сказал я.

«Это ценные, с таким трудом добытые знания, которыми я делюсь с твоей неблагодарной задницей!» — ответила она, наклонив мой берет на щегольской скос, а затем удовлетворенно кивнула.

Пройдя несколько кварталов по Вашингтон-авеню, мы заметили впереди красивый Chevrolet Corvette 1958 года, сверкающий под яркими уличными фонарями. По какой-то причине машина была припаркована боком: передняя часть выпирала в сторону движения, а задние колеса упирались в бордюр, а не параллельно ему, как у всех остальных машин на улице. Это был красно-белый кабриолет, верх был опущен, а в замке зажигания висела связка ключей.

— Ты ведешь машину, Си, — сказала Эйч. — «Маленький красный корвет» не заведется, если только на тебе нет малинового берета.

Я прыгнул за руль. Эйч взяла дробовик, попросив Сёто запрыгнуть на заднее сиденье. Двигатель «Корвета» взревел, и я отъехал от обочины и выехал на дорогу. Почти все остальные машины на дороге были либо спортивными автомобилями, либо лимузинами.

— Езжай по этой автостраде, — сказала Эйч, указывая вперед. — Затем на западное шоссе I-394. Следуй по ней до самого выезда из города. Езжай так быстро, как только сможешь.

Я сделал, как она велела, выехал на трассу, а затем нажал на газ, разогнав двигатель до сотни миль в час. Когда мы мчались на запад, Эйч включил радио в машине, и оно начало играть «Little Red Corvette». Когда песня заканчивалась, она начиналась снова — видимо, это была единственная песня, которую радио могло поймать. После нескольких повторений мы все начали подпевать припеву, пока Эйч вдруг с отвращением не выключила радио.

— Подождите секунду, — сказала она, поворачиваясь на своем месте, чтобы обратиться к Сёто. — Мои уши обманывают меня, или ты просто пел «Living correct»?

Сёто кивнул.

«Да, и что?» — сказал он. «Это ведь текст песни, не так ли?».

— Нет, — ответила она. — Нет, это не те слова, Сёто. Песня называется «Little Red Corvette». И так было всегда.

Сёто нахмурил брови.

— Серьезно? — сказал он. Затем он пожал плечами. — Вау. Это действительно меняет весь смысл песни для меня.

— Сёто? — спросила Эйч. — Дружище? Ты случайно не заметил, что мы сейчас сидим в маленьком красном «корвете»? И что ни одна другая песня не играет по его радио?

— Послушай еще раз, — сказал Сёто. — «Living correct» тоже подходит. Я тебе говорю!

Эйч выжидающе посмотрел на небо.

«Не могу поверить, что это дерьмо не вызвало молнию, но ладно», — пробормотала она.

Эйч продолжала давать мне указания по вождению, пока мы не добрались до района Семь углов, расположенного возле освещенного неоновым светом перекрестка трех улиц — Вашингтонской, Кедровой и Девятнадцатой авеню, все из которых были вымощены красным кирпичом вместо асфальта.

Несмотря на название, я насчитал всего четыре угла. На каждом из них располагался свой музыкальный клуб, каждый со своей гигантской стилизованной неоновой вывеской с названием заведения. На одном углу находился клуб под названием Clinton's House. Прямо через дорогу находилось заведение с голубой неоновой вывеской MELODY COOL, расположенное в сером каменном здании с витражными окнами, что делало его похожим скорее на церковь, чем на танцевальный клуб. Через дорогу от него, на другом углу, находился клуб Glam Slam, вход в который был украшен гигантским неоновым символом Марса.

Когда мы подъехали к другому маленькому клубу с большой неоновой вывеской — этот назывался Baby Doe Bar — Эйч велела мне остановиться. Я припарковал машину, и мы все выскочили.

«Ладно, вот в чем дело», — сказала Эйч. «Аватары могут приходить сюда и прослушиваться в любой из местных групп, играющих в одном из этих клубов. Если мы пройдем и они позволят нам присоединиться к их группе, они будут сражаться рядом с нами позже, когда нам придется выйти на арену. Понятно?»

Сёто указал на листовку, прикрепленную к ближайшему столбу, с объявлением об открытом прослушивании группы под названием Dez Dickerson and the Modernaires. На листовке был изображен солист группы (Дез, как я предполагал) в бандане с японским флагом.

— Как насчет этих парней? — спросил Сёто. — Они выглядят очень злыми.

Эйч закатила глаза.