Второстепенный

Серетун какое-то время молчал. На его лице отобразилась внутренняя борьба: говорить, как хочется – или как правильно. Придя к однозначному решению, волшебник медитативно вздохнул и молвил:

– Я ждал тебя, о великий. У нас мало времени на загадки. Тебе нужно узнать, где лежит Артефакт.

– Но как ты?..

– Чародеям известно все, – с горделивой ухмылкой ответил маг.

– Поведай мне, о мудрейший, – не теряя достоинства, продолжил Натахтал.

– А, может, я не буду стоять в проеме, как дебил? – глядя через плечо воителя спросил Серетун. – Ко мне гость пришел, невежа!

– С кем ты говоришь? – растерянно спросил Натахтал.

Чародей начинал настораживать неутомимого бойца. Было в нем что-то жутковатое, хотя оно же и располагало к себе. Непонятным образом Натахтал чувствовал одновременно страх  и желание проникнуть в тайны этого необычного волшебника, живущего прямо возле поля, где повстанцы регулярно пытались одолеть Злободуна.

– Да есть тут один, – ведун состроил гримасу. – Ты не представляешь, до чего противный тип.

– Не отвлекайся, о мудрейший, – герой вернул разговор в былое русло. На фоне продолжилась воображаемая напряженная музыка. – Силы моих людей на исходе, нужна помощь. Вся надежда только на тебя.

– Ты проходи, проходи. – гостеприимно пробубнил Серетун. – Никуда повстанцы не денутся, а нам внутри безопаснее.

Едва чародей взял Натахтала за плечо, как в руку ему вонзилась стрела. Крохотная капля крови, попав на дверной косяк, тут же с шипением исчезла.

– Рано еще! – завопил Серетун. – Мазилы.

– Ты же подал знак… – возразили издалека, но ведун только махнул здоровой рукой в ответ.

– Что происходит? – в полном замешательстве спросил воитель. Серетун приложил палец к губам, а потом сказал:

– Сейчас наши реплики сотрут, не удивляйся.

Руки будто не слушаются! От удара кулаком по столу подпрыгнул Обормот, корабельный кот, все это время внимательно следивший за происходящим по ту сторону крышки ноутбука.

«Нехорошо. Парнишка на взводе, сегодня на почесушки пузика можно даже не рассчитывать», – подумал питомец.

«И сцепились две… волшебного… самим Натахталом…», – монотонно чеканил я слоги, будто пономарь, гундосящий молитву перед остывающей порцией перловки. Иногда приходилось перечитывать вслух, чтобы услышать степень корявости написанного.  – «Мазилы… реплики сотрут, не удивляйся».

Вот уж персонаж получается! Слишком своенравный. Нет столько времени стирать за ним и переписывать весь этот бред. Пусть говорит, что хочет, потом редактор подчистит. Конечно, его это не обрадует, но такова жизнь. Не всегда же делать то, что хочется.

Главное – вовремя убить зарвавшегося мага, пока не стало слишком поздно.

– Странно, не стерли, – изумился ведун, и тут же добавил: – Какой я тебе ведун, подчекрыжник болотный? Надо же было выбрать именно это слово, которое больше всего меня бесит.

– Ты в своем уме, старче? – испугался Натахтал.

– Старче? – зло переспросил Серетун. – Да мне полтинника еще нет, к твоему сведению.

– Ну, извини, извини, – пошел на попятный воитель.

– Ах, брось, – чародей мельком посмотрел в глаза Натахтала. – Это я не тебе, а ему.

– Кому «ему»? – смелый боец взялся за стрелу, все еще торчащую из руки Серетуна, – Впрочем, надо бы рану обработать.

– Не парься, – ответил чародей. – Скоро все само пройдет.

– Ладно, – Натахтал потерял желание разбираться в этих странностях, хотя мог бы услышать от нового знакомого, что о стреле скоро просто забудут, и она сама пропадет. – Я пришел, о великий волшебник, из далеких земель, чтобы свергнуть Злободуна и вернуть в этот мир справедливость.

– Я знаю о тебе, благородный герой, – молвил с хитрым прищуром Серетун, подначивая сюжет продолжиться, – и ждал твоего прихода. Чтобы раздобыть Артефакт, ты должен отправиться к Ущелью Смерти и встретиться с Альтизаром, стражником перехода между мирами. Неприятнейший тип, разговаривает безо всякого уважения, будто к нему обращается мешок с мусором. Ах да, по пути ты пройдешь еще любовную арку, и тут!..

– Что? – вздрогнул Натахтал. Час от часу не легче. Слова волшебника уязвляли его самолюбие, потому что воитель уже ничего не понимал.