Вторым делом самолеты. Выйти из тени Сталина!

Хотя, вроде бы, и удалось решить проблему авиационного прикрытия наступающих войск, но Воронова не оставляло ощущение, что серьезные проблемы еще будут. И оно подтвердилось в ближайшие же дни! Стали поступать сообщения о появлении у противника скоростных истребителей-бомбардировщиков, которые, просто не обращая внимания на наше прикрытие, прорываются к цели и наносят удары бомбами и ракетами. Их высокая скорость также сильно затрудняет работу наземного ПВО: зенитчики просто не успевают ловить их в прицел. Описания не оставляли сомнений: это работают «коллеги» недавнего знакомца - реактивного «Мессершмитта». Значит, не случайно они его тогда встретили! Вскоре на территории, занятой советскими войсками, действительно упали несколько Ме-262. Как удалось установить, наши доблестные ВВС и ПВО к этому не имели ни малейшего отношения - все самолеты упали из-за отказов не доведенных еще до приемлемого уровня надежности двигателей ЮМО-004. Что подтвердил и один, спасшийся на парашюте летчик.

Но, тем не менее, «Мессершмитты» продолжали летать и проблему надо было решать. Андрей вылетел пару раз, но ему не везло - двести шестьдесят вторые прилетали в другое время. Тогда он попытался составить инструкцию по ловле реактивных гостей, но в ней имелось пока слишком много белых пятен - параметры следовало уточнить опытным путем. Пока никому завалить «зверя» еще не удалось. Воронов продолжал ежедневно вылетать на «охоту». Наконец, через несколько дней ему повезло. Его самолет находился на высоте около пяти километров, когда спереди-снизу летчик отчетливо разглядел серую полосу, стремительно приближающуюся к позициям наших войск. Вот и долгожданный «Мессер»!

Фашист шел на высоте около километра. Насколько Андрей знал, наземные цели тот атакует на скорости около восьмисот километров в час. Много! Его По-7Ф столько может не выдержать, даже если разгонится до такого сумасшедшего для поршневого самолета значения. Конечно, лучше перехватывать реактивного монстра после атаки - тот пойдет вверх, теряя скорость, и тогда… Но ведь важнее не допустить самой атаки! Эх, была не была! Рассчитав момент, Воронов переворотом ушел в пикирование. Немца при этом он потерял из виду, но отсчитывал его траекторию в голове. Будем надеяться, что, полагаясь на свою гигантскую скорость, тот идет по прямой. «Семерка» неслась в отвесном пике, стремительно набирая скорость и еще стремительнее теряя высоту. Шестьсот пятьдесят, шестьсот семьдесят, семьсот. Пора! Иначе продолжающий набор скорости самолет просто развалится на части под напором набегающего потока воздуха. Андрей потянул ручку направления на себя. Та сопротивлялась, не желая слушаться пилота. Слишком уж сильно давила на руль высоты масса проносящегося мимо воздушного потока. Летчик вцепился в упрямую ручку обеими руками. Нос самолета начал медленно подниматься. А скорость продолжает расти! Уже семьсот сорок! Что произойдет быстрее - самолет примет горизонтальное положение, прекратив разгон, или разрушится от скоростного напора? Семьсот семьдесят! Машина нехорошо вибрирует, жутко поскрипывая какими-то элементами конструкции. Но линия горизонта уже уходит под капот. Где же фашист? По расчету, тот должен был оказаться перед выходящей из пике «семеркой». Однако передняя полусфера пуста! Неужели он ошибся и выскочил впереди «Мессершмитта»? Тогда Андрей у того в прицеле! На новейший реактивный истребитель немцы явно неопытного лоха не посадят, поэтому… Отогнав вдруг заполонившую голову очень реалистичную, благодаря буйной фантазии, картинку своего прошиваемого тридцатимиллиметровыми вражескими снарядами истребителя, он дал небольшой крен, осматриваясь по сторонам.

Ну, слава богу! Противник обнаружился слева и чуть ниже. Видимо, уже начал заход на свою наземную цель, поэтому они слегка и разминулись. «Двести шестьдесят второй» двигался чуть быстрее самолета Воронова, поэтому для попытки атаки оставались считанные секунды. Иначе вражина уйдет слишком далеко, а у «семерки» больше разгонного потенциала не оставалось. Андрей чуть добавил крена и дал левую педаль. Самолет нехотя пошел влево-вниз. Несмотря на грохочущий на максимальных оборотах двигатель, скорость падала - тяги винта для преодоления огромного сопротивления воздуха сильно не хватало. Только что было семьсот восемьдесят, а теперь уже семьсот сорок. Но если расчет на этот раз верный, то, несмотря на падение скорости, траектории обоих самолетов должны встретиться в одной точке.