Вторжение

Странное поведение хозяев заставляло делать шаг мягче, невольно прислушиваться к доносящимся из-за стены звукам. Колени согнулись, дыхание стало тихим и ровным. Я поймал себя на том, что крепко сжимаю копье, держа его острием вперед и отслеживая все свои движения. Странное чувство помешало открыть дверь и выйти из избушки. Хотя не было абсолютно никаких признаков того, что за дверью кто-то есть, я точно знал, что метрах в трех впереди стоит человек, молодой, волнуется, испуган, сжимает в руках оружие. Скорее всего, ружье. Не знаю, откуда пришла уверенность, но тогда у меня не было никаких сомнений в правильности возникшего знания, я даже почувствовал, что могу предсказать действия незнакомца, и точно знал, как уцелеть самому. Повторяю, я не обдумывал ситуацию, я просто знал.

Если дверь откроется, раздастся выстрел, мальчишка со страху нажмет на курок. Надо подойти к двери, шагнуть в сторону, спрятавшись за косяком, одновременно с шагом открывая дверь, затем выпрыгнуть из дверей и подкатиться под ноги, сбить, вырвать ружье. Пора начинать.

Шаг первый, дверь открывается, мимо проносится заряд дроби. Шаг второй, земля приближается, левое плечо вперед подбородок к груди перекат, схватить ружье, пнуть ногой. Шаг третий, ружье отброшено, я сижу на испуганном парне лет восемнадцати, под глазом у него наливается чернотой свежий синяк.

— Ты что делаешь, придурок?

У мальчишки задрожали губы, и он выдавил:

— Извините…

— Что значит — извините? Ты меня чуть не убил!

— Я думал, это волк…

— Ты не слышал мой крик? Разве волки разговаривают по-русски?

— Извините…

В конечном итоге, учитывая хорошее поведение и глубокое раскаяние в содеянном, свободу пацан получил. Звали его Даниилом, в лесу он готовился поступать в медицинский институт. На мой недоуменный вопрос, почему он выбрал такое странное место, несколько удаленное от библиотек и прочих источников информации, прозвучал несколько невразумительный, но логичный ответ: «Зато от военкома далеко». Парень прятался от призыва.

Куда интереснее мне показалась причина испуга, заставившая его палить в мирного прохожего. Две ночи подряд в дом к нему пыталась вломиться какая-то тварь, Даниил показал длинные глубокие царапины на двери и бревенчатой крыше избушки. Я без особого удивления опознал следы, оставленные моим вчерашним знакомым, и стал расспрашивать подробности. Как оказалось, Даниил истратил коробку патронов на зверюгу, стреляя в узенькие оконца, но никакого эффекта не получил. С рассветом существо исчезало. Рассмотреть тщательно зверя ему не удалось, но когда я начал описывать убитую вчера тварь, он сказал, что похоже. Судя по выражению лица, новость его обрадовала.

— Здорово, авось он там один был, я уж хотел домой бежать.

— Что значит «там»? Ты знаешь, где его логово?

— Ну, не то чтобы знаю, прошелся позавчера по следам, думаю, смогу найти. А что?

Такой шанс упускать было нельзя. Возможно, это глупость, но после ночной схватки я чувствовал себя намного увереннее, чем раньше, и был готов идти хоть к черту на рога. Соблазн выяснить, откуда взялись загадочные твари, оказался непреодолимым. Надо убедить парня показать мне дорогу, благо узнав, что я убил уже двоих загадочных хищников, он стал относиться ко мне с почтением необычайным.

— Значит, ты останешься здесь?

— Ну да, ты ж его убил, что ж теперь.

— Так где один, там и другой — мальчишка нервно сглотнул — Сам понимаешь, может их здесь не одна пара была, а стая. Пока не выясним, сколько их на самом деле, расслабляться тебе не стоит.

— А что делать-то?

— Надо сходить, посмотреть. Если эти звери были парой, можно логово поискать. Ты говоришь, они днем не показывались?

— Да, до рассвета уходили.

— Странно, сами слепые, а солнечного света боятся.

Даниил долго не соглашался идти со мной, но в конечном итоге признал, что сходить надо. Выходить решили завтра ранним утром, чтобы иметь в запасе целый день. Вечером мы долго сидели у костра, разговаривали о жизни, строили предположения, откуда взялись опасные гости. Даниил был согласен с тем, что они выпадают из обычной классификации животных нашего мира, он тоже уловил ауру чуждости вокруг приходившей к избушке твари.

Ночь, перед самым сном, Даниил долго глядел в огонь, а потом сказал:

— Вроде, нет никого, спать можно спокойно.

— Откуда ты знаешь? — удивился я.

— Да когда эта зверюга подходила, я ее чуял. Ну, и она меня. Сидишь, на огонь смотришь, а мысли твои далеко бродят, всех животных в округе видишь. А зверь этот на меня глядел в ответ, как будто шершавую лапу на затылок положили. Я почему сегодня днем испугался, ты на меня так же глядел, я решил, все, зверь днем пришел. Днем-то я в огонь не смотрел.

Я только пожал плечами. Со мной тоже происходили всякие странности, слова Даниила показались мне заслуживающими внимания, но не более того. Будет время, тоже так попробую, а сейчас надо спать.