Вторжение

Там продолжали орать. Рев пяти глоток сливался в одну бессвязную какофонию.

— Тихо! Всем молчать!

Акулов спустился в каменный полуподвал, освещая фонарем дорогу. Задержанные в камерах продолжали бесноваться. Акулов зазвенел ключами и распахнул первую дверцу. Если бы не пистолет, который Акулов предусмотрительно вскинул вверх, Марсель бросился бы на него.

— Стоять!

— Что там?! Что за х… ня?! Что там?!

— В коридор! Быстро в коридор! Ну!

Марсель рванул наверх. Акулов распахнул вторую камеру. На шконке, выкатив глаза, в позе зародыша трясся Пляскин.

— Не надо! Я ничего не делал!

— Заткнись и наверх! Двигай давай!

— Я не делал ничего! Отвали!

— Хочешь жить? — завопил Акулов. Поведение Пляскина включило у дежурного второго дыхание. — Тогда наверх! Шевелись, давай-давай!

Пляскин метнулся из камеры. Проскальзывая в дверь, он сжался, ожидая удара — но Акулов уже звенел ключами у соседней камеры.

В коридоре задержанных встречал Буров с фонарем и пистолетом. Каска, бронежилет, на плече автомат. Пляскина колотило. Михалыч, Игорь, Семен — все трое были напуганы до смерти. И не переставая галдели: «Что это?! Б… дь! Почему стрельба? Что за х… ня?!». Марсель молча хмурился, а его глаза быстро бегали, оценивая обстановку. Буров кивнул сам себе — добрый знак.

Вернулся Акулов.

— Алкаш в отключке. Я его под шконку затолкал на всякий случай, чтобы как-нибудь не зацепило…

— Короче, — Буров буравил глазами задержанных. — На здание напали. Они отрубили нам свет и всю связь. Здесь только мы.

Автоматная очередь щелкнула по входной двери. Со двора ему тут же вторили одиночные выстрелы. Буров сжал зубы, вспомнив, что наверху Володя.

— Это они? — выдавил Марсель. — За наркотой?

— Угадал. Они здесь из-за вас четверых. Ты и вы, железно-б… дь-дорожники хреновы. — Буров одарил Игоря, Семена и Михалыча свирепым взглядом. — Я за вас подыхать не собираюсь. Хотите жить? — Нестройными голосами они подтвердили, что хотят. Лишь Семен не выдержал и взвизгнул:

— Мы должны быть в безопасности здесь!

Буров снова врезал ему в лицо. Хрюкая, Семен осел на стене.

— Последнее предупреждение! В следующий раз завалю! — Буров лютым взглядом обратился к остальным. — Они пришли за вашей наркотой! Денег захотелось? Это все и-за вас, муд… чье! Нас тут мало. Почти никого. Не поможете — сдохнем все. Так что берите стволы и защищайтесь. Пользоваться умеете?

Кто-то закивал. Марсель буркнул:

— Приходилось.

Не реагировал только Пляскин. Он трясся и нервно чесался. Только сейчас Бурова осенило — наркотики. Пляскин сидел на игле. Стиснув зубы, опер процедил:

— Ты, двигай назад. Залезь под шконку и лежи. Ничем другим я тебе помочь не могу.

— Дядь Гер, — жалобно проскрежетал Пляскин. — Может, отпустите меня…?

— Нас окружили, долб… б, — Марсель оттолкнул его и шагнул к оружейке. — Где оружие?

Перед ним вырос Акулов. Марсель, нахмурившись, обернулся на Бурова. И по его глазам Буров понял все. Сейчас Марсель думал о матери. Для него это не способ защитить себя — для Марселя это способ хоть как-то отомстить за мать.

— Только не дури, — предупредил Буров. — Бери автомат и несколько магазинов. Акулов, пропусти его. Остальные тоже, что ждем?

А во дворе снова загрохотал автомат. Буров сжал челюсти. Идти на подмогу — значило оставлять первый этаж. На Акулова полностью полагаться сейчас было нельзя.

— Акулов, хватай два автомата и броник дуй наверх, там Володя, — буркнул Буров.

— Но… а дежурка?

— Нет больше никакой дежурки! — взревел Буров, теряя терпение. — И отдела нет! И нас сейчас не будет, б… дь! Взял два автомата, патроны и наверх!

Акулов метнулся в дежурку. Буров повернулся к затаившейся у стены Вере, похожей в каске и бронике на дочь полка.

— Вера, на тебе огнетушители! Собери все, какие есть.

%

Володя был без оружия. Один в темном коридоре, который сотрясали выстрелы с обеих сторон здания. Разряженный в «Шевроле-ниву» пистолет был бесполезен. Он, пригибаясь, побежал к лестнице. Уже выскальзывая на нее, услышал из разнесенного вклочья окна рев двигателя. По потолку скользнул свет фар. Они уезжают со двора?! Володя почти на корточках, опасаясь рикошета от окна, побежал вниз. Где-то рядом что-то хрустнуло.

— Ах ты б… дь!

— Акулов?

Снизу из темноты к Володе выскользнул Акулов. Даже в этой кромешной тьме было видно, что его лицо перекошено. Но он пришел не с пустыми руками.

— Держи! — Акулов всучил Володе броник и автомат.

— Вскрыли оружейку? Молодцы!!

— Вот рожки! Что там? Кто-то приехал?

— Нет, они разворачиваются, — буркнул Володя, нацепляя бронежилет. И вдруг его руки на миг замерли. Что кричал тот голос перед тем, как Володя открыл огонь? «Подцепить и отжать, Рама! Вы прикроете!».

— Подцепить и отжать, — прошептал Володя, озаренный страшной догадкой. — Они так сказали. Подцепить и отжать! Антон, они разворачиваются!

— Что?

— Они разворачивают тачку, чтобы подцепить крюком решетку! Они вынесут ее и п… ц, окно открыто и они внутри! Пошли!

Володя рванул наверх. Акулов еле поспевал.

— Куда?!

— В кабинет Веры! Слева, вторая дверь, там открыто! Я направо! Нельзя дать им, тогда они заходят и нам конец!