Вторжение

Война, по образному выражению адмирала Альфреда Мэхена,[34] — это такая же наука, как и остальные, опирающаяся на собственные законы и правила. Потому буду стремиться к построению работы как целостного и насыщенного сочинения, помня о том, что «…настоящее искусство военного историка выражается не в умении раскрашивать картину яркими красками, а в умении группировать факты; точно так же, как и сражение выигрывается не красочностью сцены, а расположением сил».^{8} От себя добавлю: военная история, война — не только наука, но и работа, которую, как и любую другую, можно делать хорошо или плохо. Кто делает хорошо, тот победитель, кто делает плохо — тому часто приходится ложиться в сырую землю. Памятники ставят не всегда отличникам. Больше всего их стоит на братских могилах.

Если критика моей книги послужит толчком к изучению и анализу истории и военного искусства этой кампании, то я буду считать свою цель достигнутой. Ведь, по образному выражению выдающегося русского военного теоретика генерала А.А. Свечина, «…военная история является той почвой, на которой рождаются опорные точки нашего военного мышления».^{9}

Сложно рассчитывать на однозначно полное положительное восприятие всеми категориями читателей моего скромного труда, учитывая несколько неожиданные выводы, сделанные после нескольких лет анализа информации, полученной из самых разных источников. Но, очевидно, наступило время выступить против того «военно-исторического произвола», который окружает события этой войны.

Надеюсь, что материалы этой книги будут интересны и представителям туристического бизнеса, которые организуют туры по местам сражений Крымской войны. К сожалению, многие из них крайне упрощенно подходят к составлению теоретического содержания предлагаемых туристам программ. В итоге это приводит к тому, что более или менее знающие историю гости, особенно из Великобритании, категорически отказываются от услуг крымских гидов, предпочитая работать с английскими специалистами, в частности, из Общества исследований Крымской войны.[35] Кстати, в отличие от многочисленных местных просвещенных англоманов в большинстве своем женского пола, впадающих в экстаз при одном только упоминаниях о «славных британских воинах», у меня мнение о современной британской военной истории Крымской войны совершенно иное. Так вот, английская военная история не имеет ни одного исследования, равного по масштабам и уровню Зайончковскому, Богдановичу, Тотлебену и Тарле. Их наиболее объемные труды по этой кампании написаны цивильными журналистами и нещадно критикуются самими английскими исследователями. Львиная доля современных исследований — слабая пародия на военную историю. При этом сии джентльмены в лучших традициях колониальной политики, приезжая к нам, всячески подчеркивают, что именно они диктуют правила игры.

Давайте уважать и любить себя и свою историю. Честную, непричесанную, горькую, но нашу. Не слушайте басни патриотов, они не менее опасны, чем откровенная пропаганда противников. Только в этом случае мы снова почувствуем себя народом, нацией, а не аборигенами или туземцами.

И в этой связи еще немного о морали. Время, конечно, лечит. И вот уже некоторые крымские авторы в своих книгах пытаются обосновать тот вклад, который сделала Крымская война в развитие экономики и культуры Крыма. Это просто кощунственно, учитывая, что столь милые их сердцу первые иностранные туристы совершали свои поездки среди еще не остывших могил и любовались разрушенными ими или их соотечественниками городами. Тогда уж давайте назовем первыми туристами, посетившими Республику Беларусь, немецких солдат, вошедших в июне 1941 г. в Брестскую крепость… А Иван Сусанин будет первым русским гидом при польской туристической группе, совершавшей тур по Золотому Кольцу России. Не согласны? Тогда объясните мне, чем они отличались от англичан, французов и турок образца 1854 г.? Благодаря в том числе и этим «туристам» некоторые британцы уже во время Крымской войны называли полуостров «рекордсменом по числу иностранных вторжений».^{10}

Точно так же я не приемлю понятия «последняя рыцарская война», которое так полюбилось в последнее время. Потому мной намеренно включена в работу информация о русских раненых, добитых штыками английских солдат при Альме. И давайте будем откровенны — случаи глумления над пленными имели место в Крыму и участниками их были не только турецкие солдаты, на которых многие (особенно английские) авторы любят списывать собственные грехи. Верю, это остановит других авторов от излишней романтизации образа Крымской войны, как и любого другого массового кровопролития.