Вторжение. 22 июня 1941 года

По предвоенному плану начал действовать в первые часы войны 15-й мехкорпус, являвшийся резервом командования фронта. Рано утром 22 июня в корпусе была объявлена боевая тревога. Был вскрыт пакет с директивой штаба Киевского особого военного округа № 0013 от 31.5.41 г. («красный пакет»). Дивизии корпуса стали выходить в районы сосредоточения согласно этой директиве. Директиву № 0013 автору обнаружить не удалось, однако известно содержание директивы № 0015 от 31 мая 1941 г. (точнее, частного боевого приказа штаба КОВО за этим номером) 37-й танковой дивизии корпуса генерала Карпезо. Проще говоря, так называемого «Красного пакета», вскрытого командиром дивизии утром первого дня войны. Приказ, напечатанный И. Х. Баграмяном, умещался на одном листе. По сути ставящихся дивизии задач в нем было сказано следующее:

«1. Для прикрытия мобилизации, сосредоточения и развертывания войск КОВО приграничные части получили задачу – упорной обороной укреплений по линии государственной границы не допустить вторжения пр-ка на территорию округа.

2. 15-й мехкорпус с 1-й противотанковой бригадой (птабр) – резерв КОВО, сосредотачивается к 24.00 М-1 в р-н Соколувка, Злочув, Броды».[337]

Далее давались разъяснения относительно маршрутов выдвижения, маскировки и зенитного прикрытия сосредоточения. Поскольку 15-й мехкорпус находился в процессе формирования, реальной боевой единицей в его составе являлась 10-я тд. Остальные части были лишь ограниченно боеготовы. Так, 37-я танковая дивизия из района дислокации (Кременец) выступила в составе около 70 % штатной численности личного состава. Остальной личный состав был оставлен в Кременце, где впоследствии совместно с частями 14-й кавалерийской дивизии вел самостоятельный бой в отрыве от главных сил 15-го мехкорпуса. Из состава артиллерии 37-й тд была выведена всего лишь одна 122-мм батарея (на которую хватило имевшихся 5 тракторов).

Утром, в 9.50, из состава 10-й тд 15-го МК был выделен передовой отряд из 3-го батальона 20-го танкового полка и 2-го батальона 10-го мотострелкового полка. Он выступил в Радзехув с задачей ликвидировать авиационный десант противника. О его действиях упоминается выше, в описании боев на фланге 1-й танковой группы.

Непосредственно навстречу немецкому танковому клину, согласно плану прикрытия, в первый день войны выступили куда более слабые соединения: 9-й механизированный корпус К. К. Рокоссовского и 19-й механизированный корпус Н. В. Фекленко. Им требовалось пройти несколько сотен километров до того, как войти в соприкосновение с наступающим противником.

В первый день войны соединения двух корпусов готовились к выступлению и выходили на марш. К. К. Рокоссовский вспоминал: «Затруднения были только с материальным обеспечением. Ничтожное число автомашин. Недостаток горючего. Ограниченное количество боеприпасов. Ждать, пока сверху укажут, что и где получить, было некогда. Неподалеку находились центральные склады с боеприпасами и гарнизонный парк автомобилей. Приказал склады вскрыть. Сопротивление интендантов пришлось преодолевать соответствующим внушением и расписками. Кажется, никогда не писал столько расписок, как в тот день».[338]

Танк Т-35, брошенный в парке 68-го тп 34-й тд 8-го МК. Неисправные по состоянию на 22 июня 1941 г. танки были оставлены в местах постоянной дислокации, где вскоре станут трофеями оккупантов.

Далее Рокоссовский пишет: «В четырнадцать часов 22 июня корпус выступил по трем маршрутам в общем направлении Новоград-Волынский, Ровно, Луцк». Однако в отчете 58-го тп 131-й мд (входившей в корпус Рокоссовского) дается немного другая хронология событий. По тревоге полк был поднят в 8.00, вышел в район сбора, где происходила заправка машин горючим и укомплектование боеприпасами. К 14.00 58-й тп был приведен в готовность, а только в 14.40 получил приказ от командира 131-й мд Н. В. Калинина на совершение марша из Новоград-Волынска в район Бронников. Причем указывалось, что в Бронники надо было выйти к 24.00. Однако на марш 58-й тп вышел только в 19.00 в составе 83 боевых машин.[339] На марше с переправой через р. Горынь полк провел около полутора суток. Справедливости ради нужно отметить, что первыми на марш вышли мотострелки, Н. В. Калинин вспоминал: «Первым лагерь покинул 489-й мотострелковый полк подполковника Н. Д. Соколова. Колонны шли по одной дороге. Дивизия сразу же растянулась на 25–30 километров».[340]

19-й мехкорпус из района Бердичева тоже выходил на марш сравнительно неспешно. Как писал в своем отчете по итогам боев командир 43-й танковой дивизии И. Г. Цибин: «Около 12.00 22.6.41 г. дивизии была поставлена следующая задача: сосредоточиться в районе Жорнув, Млодава, Ульбарув, что в 20 км юго-западнее Ровно, и, находясь в резерве командующего войсками, быть готовой к действиям в направлении Дубно, Дубровка».[341] Подтягивание мехкорпусов из глубины построения войск округа состоялось только к 24–25 июня, и они стали активными участниками танкового сражения в районе Луцк – Броды – Дубно.