Вторжение. 22 июня 1941 года

Немецкая воздушная разведка также не обнаружила источников опасности: «в Рымаче [к северо-востоку от Бережницки. – А. И.] противника нет. На дорогах в районе Рымаче никаких передвижений. Лишь несколько лошадей бегают в этом районе, достойных внимания целей нет». Тем не менее на фоне безуспешных поисков противника советская контратака, вне зависимости от успешности, была бы замечена. Но ее следов попросту нет. Никаких действий, которые можно привязать к батальону И. Н. Прудникова, в немецких документах не обнаруживается. Только частные эпизоды типа «2-я рота 190-го пп ведет бой юго-восточнее Березе. Шум боя усиливается». Вероятно, батальон был рассредоточен на большом пространстве, застигнут врасплох, вступил в бой по частям и отошел на восток под нажимом противника.

88-мм зенитка на позиции с не полностью отделенным колесным ходом. Орудия этого типа широко использовались в вермахте для стрельбы как по самолетам, так и по ДОТам и танкам.

Остальные подразделения 62-й стрелковой дивизии полковника М. П. Тимошенко к моменту начала боевых действий (как и многие другие соединения) находились в глубине советской территории. Однако здесь надо сказать, что именно на ковельском направлении сыграли свою роль предпринятые советским командованием незадолго до войны меры по повышению боевой готовности войск. По плану прикрытия, на выдвижение 62-й стрелковой дивизии из лагерей в районе города Киверцы в назначенную ей полосу обороны требовалось трое суток. Подтягивание соединения уже к 19 июня из Киверец ближе к границе позволило 5-й армии выставить против удара противника на ковельском направлении уже в первый день войны две дивизии, а не одну. Дивизия М. П. Тимошенко в целом вступила в бой в неполном составе: один ее полк (104-й) находился в корпусном резерве, еще один батальон 306-го стрелкового полка был оставлен в Луцке для несения караульной службы. В полном составе был 123-й стрелковый полк полковника И. Т. Токаренко. Командир дивизии считал владимир-волынское направление более важным и направил полнокровный 123-й полк, усилив его артиллерией, на участок Кладнув, Бережницка, т. е. на стык со своим соседом. Действительно, такое решение выглядит разумно, т. к. немцы вполне могли прикрыть свой главный удар вдоль северной «панцерштрассе» наступательными действиями. Эта оценка обстановки оказалась ошибочной, усилия XVII AK были сосредоточены на ковельском направлении. Более того, немцы направили для наблюдения за участком на стыке между XVII AK и III AK (mot.) …подразделения охраны границы. А. В. Владимирский пишет: «На левом фланге 62-й стрелковой дивизии против участка, занимавшегося 123-м стрелковым полком, противник активных действий не предпринимал». Однако, по немецким данным, оборона 123-го полка все же была проверена на прочность, но неудачно. В ЖБД XVII AK в 10.15 есть запись: «162-й разведбат [62-й пд] вынужден залечь перед Высоцком».[272] В дальнейшем ситуация не претерпела изменений – следующее донесение гласило: «разведбатальон пока не может продвинуться вперед».

Оставшийся один батальон 62-й дивизии (1-й батальон 306-го стрелкового полка под командованием старшего лейтенанта Л. С. Котенко) оказался у селения Замлынье под ударом 190-го полка немцев. Собственно, батальон был первым, оказавшим организованное сопротивление правому крылу XVII корпуса. В ЖБД XVII AK в 8.45 отмечается: «Разведгруппы, выдвинутые в направлении Замлынья, сталкиваются с сильным противником».[273] Оказавшись в отрыве от остальных частей дивизии, с открытыми флангами, с подходом через час главных сил немецкого 190-го полка, батальон Л. С. Котенко[274] оказался окружен. В целом достижения полковника М. П. Тимошенко 22 июня оказались достаточно сомнительными – в отличие от Ф. Ф. Алябушева, он не решился концентрировать силы на ключевом направлении, и полнокровный стрелковый полк с артиллерией сдерживал немецкий разведбат и оборонял границу от покушений немецких пограничников.

Куда более удачно и адекватно обстановке действовала соседняя 45-я стрелковая дивизия. Причем нельзя сказать, что ее положение и состояние было лучше. 253-й стрелковый полк находился в районе Ковеля и вступил в бой только 23 июня. Соответственно, дивизия могла выставить в первый день войны всего два полка. Кроме того, соединение попало под удар двух дивизий противника – 255-й пехотной дивизии из ГА «Центр» и 56-й пехотной дивизии ГА «Юг». И. И. Федюнинский в мемуарах характеризовал командира 45-й дивизии следующим образом: «Из комдивов наибольшим опытом обладал генерал-майор Г. И. Шерстюк, командовавший 45-й стрелковой дивизией. Бывший офицер старой царской армии, он, несмотря на пожилой возраст, выделялся безупречной строевой выправкой, был нетороплив, тактичен в обращении с подчиненными, но тверд, когда нужно добиваться выполнения решений».[275] «Пожилым» 50-летний Г. И. Шерстюк был по меркам Красной Армии. Его оппонент по другую сторону фронта, командир 56-й пехотной дивизии фон Овен, был на три года его старше.