Вторжение

Стража, и так чувствовавшая себя неуверенно, окончательно сдулась. В средневековых городах стража, безусловно, постоянно имела дело с взбрыками высшего сословия. Система противостояния должна быть отработанной, однако в данном случае я рассчитывал попасть в зазор сугубо «благородных» разборок, в которые сколько-то умный человек без нужды глубоко не полезет, даже занимая положение повыше, чем двое постовых у ворот. Как бы их ни защищали местные законы. А вот внутри я чувствовал себя далеко не столь уверенным образом.

Игра на публику с показной уверенностью, спокойный тон и лихорадочная работа мозга подтолкнули меня к неприятной ошибке. Это была не озвучка своей позиции и, уж тем более, не переход на столь искусственный псевдокуртуазный стиль речи в стиле бесподобного Бориса Бритвы, еще более бесподобно прибившего местного шерифа в «Джанго освобожденном». На нерве послебоевого отходняка я нечаянно воспользовался уже засвеченной неподходящей фамилией, ладно хоть «благородную» приставку к ней сумев механически сменить. И слово тут оказалось птичкой – что вылетит, не поймаешь. В этот раз перестрелять всех, кто услышал установочные данные, не представлялось возможным. А значит, с ней нужно было жить дальше, какие бы проблемы мне сие не сулило.

Впрочем, я, скорее, себя накручивал. Ан, син, ден, дем и ди были основными дворянскими приставками, однако с разным содержанием. Ан и син означали – из. Соответственно мои установочные данные при представлении покойным рыбакам звучали как Вран из Гарма. Если упомянутый фьеф лежал на землях, доставшихся Ночной империи, в общем, неудивительно, что служивший в данном регионе бывший легионер так сильно напрягся, не обращая внимания на то, что ветви рода остались по обе стороны границы.

А вот ден и производные (мне было неинтересно, отчего что пошло) никакого другого смыслового значения, кроме благородства фамилии, не несли. Когда-то очень давно голубая кровь решила так выделиться, чтобы с быдлом не путали. И все. В других местах выделялись благородными окончаниями фамилии, а не приставкой к ней и другими способами, не суть. В результате смысл установочных данных при представлении в воротах решительно изменился: с Врана из Гарма (семьи, рода, владеющего фьефом Гарм) на полноправного рыцаря (фер) Врана из благородного рода (ден) Гарм. Две разные приставки – и совершенно разное значение фамилии. В одном отсылка к родовой вотчине, в другом к родовой фамилии. Кстати, параллельное использование родовой фамилии с дополнением к ней отсылкой на владение фамильным поместьем в Хейене тоже кое-где присутствовало. Что, собственно, логично. Так что вполне возможно, что чутье меня вовсе не подвело. В любом случае жалеть или радоваться сказанному было поздно.

Тем более что события вокруг развивались неплохо. Появившийся рядом пожилой стражник в доспехах – огрузневший в свой полтинник гигант ростом под два метра с вислыми седыми усами и гладко выбритым подбородком, приняв доклад от регулировщиков, отнесся к резне с абсолютным, безмятежным спокойствием.

Разве что, брезгливо морщась, осмотрел трупы и вытер о штаны одного из слуг свой измазавшийся в крови сапог. Сопровождающие его стражники тем временем выдергивали из толпы свидетелей на первичный опрос. Оценивший и измеривший меня сверху вниз и снизу вверх взгляд напомнил лазерный взблеск, задержался он на секунду только на девизе моего окровавленного меча.

– Доброго дня вам, фер. Я именуюсь Хёрком Скоггердом и служу городу начальником караула приворотной стражи. Мои глубочайшие извинения, – мне слегка поклонились, – буду вынужден вас задержать. Оружие и личные вещи у вас примет сам префект внешней городской стражи, нобиль Алред ди Криус. Посыльный к нему уже убежал. Приглашаю вас следовать за мной. Если не подчинитесь, вынудите применить силу.

Я равнодушно кивнул в ответ.

– Прямо сейчас?

– Только немного подождать, почтенный фер. Долг требует опросить и собрать свидетелей для беспристрастного разбирательства. Не последних людей тут только что убили.

Я поморщился. Собеседник дернул уголком рта, намекая ухмылку, и отвернулся.

– Нейл, будь так любезен, отдай мне мешок, и где-то там под телегой валялись ножны. Не хочу пугать стражу.

Деда стража уже увела на опрос в сторону, при телеге дежурил один внук, с непреходящим обожанием на лице сверливший горящими глазами во мне дырки.

– Конечно же, ваша милость! – Парень соскочил на брусчатку, подобрал ножны и выдернул из телеги мешок с моими вещами. Я тем временем вытер уже подсохшую на клинке кровь о ближайшего мертвеца. Контролировавший меня мечник при этом напрягся, однако после успокаивающего жеста своего командира мешать не стал.

– Можно я помогу донести!? Как вы их, ваша милость! Раз – и одни трупы! – Парень прямо на глазах впадал в экстаз.

– У деда сначала разрешения спроси. – Признаться, не смог удержать улыбку. Приятно чувствовать себя чем-то вроде бога, да.

– Конечно же, ваша милость!