Вторжение

Эх, сколько времени песочила меня Юлька, чтобы я брала судьбу в свои руки — и пробовала, и ошибалась, и училась на своих же ошибках…

Но мне хотелось другого.

То ли упреки бабушки — смотри, мол, тоже в подоле не принеси, то ли мамины слёзы в период Юлькиной беременности… а может, шёпоток её одноклассниц — так или иначе, но я всегда считала, что не совершу такой же ошибки, которую сделала моя сестра.

Нет, нет, поймите меня правильно, я, конечно, любила Юльку — очень любила, и во многом ровнялась на свою старшую сестру, восхищаясь её силой духа и мужеством собрать свою жизнь по кусочкам. И всё же… где — то там, на темном донышке своей души мне хотелось быть лучше. Чище.

Без ошибок прошлого и сожалений.

Я ведь была хорошей, скромной девочкой — а хорошие девочки всегда получают самое лучше.

Бред, конечно — уже намного позже, когда я от греха подальше была вынуждена покинуть сопротивление — голодая, вымотанная. ночующая в полуразрушенных ‚ занесенных снегом домах, я истошно смеялась в темноту, вспоминая ту своюдевчачью наивность.

Если бы я тогда знала, что Кейн чует мою. гм… неопытность — сразу бы, без разговоров, переспала бы с дюжиной парней — в сопротивлении их было навалом.

Может, и отвадила бы…

Да только я и тогда сдурила. А впрочем…

Сидя в машине и глядя в глаза Кейна, я, как обычно, потеряла счёт времени. Мы уже въехали в какой — то туннель, уже несколько раз менялось освещение… А я всё полулежала на руках своего парня и глядела на него… в то время как сам Кейн нежно, едва касаясь, гладил меня по лицу, по волосам, нежно проводил рукой по шее…

Даже когда автомобиль затормозив, плавно остановился, я всё ещё находилась в легком забытье.

— Приехали, — улыбнулся, глядя мне в глаза, Кейн. — Пора выходить, радость моя.

А сам, вместо того, чтобы дать мне подняться, склонился… чтобы поцеловать.

Губы Кейна, его пристальный взгляд, мигающий свет — разный для разных туннелей, и, наконец, открывающаяся дверца автомобиля…

Я и сама не заметила, как оказалась снаружи автомобиля.

Возникший рядом Кейн тут же взял меня за руку.

— Пойдем, познакомлю тебя с отцом.

Мы шли по хорошо освещённому, залитому белым светом, коридору в сторону…я понятия не имела, куда мы идём — но подстраивалась под быстрый шаг Кейна и охранников, кружащих вокруг нас.

В закрытом пространстве это казалось совсем уж странно — пустынное, безлюдное помещение — ни единой души вокруг — и секьюрити, внимательно смотрящие по сторонам. Наконец, миновав длинный коридор, мы вышли в небольшой, предназначенный если не для ВИПов, то уж точно для представителей бизнес класса, терминал: строгий, но в тоже время элегантный дизайн помещения сочетал в себе простоту классического стиля с чем — то космическим, почти инопланетным.

Если когда — нибудь наши потомки… или инопланетяне, посетившие Землю, найдут чертежи лучших архитекторов современности и решат воссоздать их в камне», это будет выглядеть именно так, — не к месту подумала я. — Будущее здесь уже наступило.

— Рад, что тебе нравится, — хмыкнул Кейн, покрепче перехватив мою ладонь. Не сбавляя шага, мы двигались через пустой терминал в сторону толпы строго одетых, явно приехавших вместе, мужчин.

Я сначала подумала, что это какая — то делегация… или в городе намечается большая бизнес — конференция, а мужчины в костюмах — её участники… Лишь присмотревшись получше, поняла, что всё это охранники. Такие же секьюрити, что окружали и нас.

По мере того, как мы приближались, их одинаковые, словно униформа, костюмы, сливались в одно сплошное черное пятно; от сверкающих же исподлобья светлых взглядов, сканирующих нас, становилось настолько не по себе, что если бы не Кейн, продолжавший удерживать мою ладошку в своей руке, я бы уже давно смылась куда — нибудь в другое помещение.