Вторжение

Все манеры с началом вторжения были забыты – время на такие мелочи, как этикет, тратить не хотелось никому. Тем более по статусу все мы были почти равны друг другу.

Так что мы лишь обменялись короткими приветствиями, и Арх’Онт, предложив нам устраиваться по-домашнему, сам опустился в кресло возле камина, огорошив меня первой же фразой.

– Не думал я, что ты все-таки решишься.

Очень хотелось вызвериться по поводу его проницательности, но я лишь фыркнул – мысль о том, чтобы тягаться с повелителем демонов, мне не пришла бы в голову даже в случае основательного подпития. Его возраст, опыт, прирожденный талант… Я мог только надеяться, что когда-нибудь смогу стать хотя бы похожим на него.

Если выживу.

– И что же давало основания в этом сомневаться? – решил я уточнить, чтобы узнать еще одну свою слабую сторону.

А никак иначе его интонации расценить было нельзя.

– Для тебя жена значит не меньше, чем благополучие твоей расы. Это не дает тебе возможности рассуждать хладнокровно там, где это требуется, – не стал затягивать с ответом он.

– А для тебя? – Я постарался сделать все, чтобы поднявшийся в моей душе гнев не вырвался наружу.

– И для меня тоже. – Демон с грустью смотрел на меня, и в его взгляде было не столько сочувствие, сколько сожаление, что мне пришлось с этим столкнуться. И это пусть и не смирило меня с его словами, так хотя бы чуть сбросило напряжение. – И я могу только радоваться, что не мне довелось оказаться в такой ситуации. И я должен сделать все, чтобы ничего подобного не случилось ни с Рае, ни с Таши.

– Тогда это все казалось правильным. – Я не оправдывался, но легче от этого мне не было.

– Это и сейчас кажется правильным, если брать во внимание лишь то, что мы знали тогда. Тебе не в чем корить себя, как, впрочем, и каждому из нас. Слава стихиям, что Лере удалось объединить большинство рас задолго до того, как даймоны ступили на нашу землю. В противном случае…

Он замолчал, остановив задумчивый взгляд на играющих языках пламени. Но ни мне, ни продолжавшему молчать Гадриэлю и не надо было слов, чтобы понять то, что творилось сейчас в мыслях у демона.

Наш разрозненный мир, в котором каждый видел врага в другом, не веря, не ища путей для союза, не понимая мощи даймонов. Что бы было с ним сейчас, когда даже ведая не только об их присутствии на Лилее, но и о их численности, мы с неуверенностью ждали того момента, когда они сломят первую защитную линию?!

– То есть ты одобряешь мой план? – Если бы он мог только догадываться, с каким трудом далось мне это кажущееся спокойствие.

– Гадриэль, ты не хочешь налить нам вина? – Кисточка его хвоста то сметала несуществующую пыль с его сапога, то начинала выводить на нем замысловатые узоры.

– Как прикажет мой повелитель. – Мой друг клыкасто оскалился, словно подыгрывая демону.

А я, пользуясь заминкой, еще раз пробежался мысленно по своему плану, который состоял всего лишь из одного пункта: встретиться с Вилдором и сделать ему предложение, которое должно дать ему понять, что мы готовы идти на уступки. Задолго до того, как он продемонстрирует нам мощь своих воинов.

И пусть это не выглядело исполненным мужества поступком, но это должно было поколебать его уверенность в том, что он правильно понимает происходящее на Лилее, и значительно уменьшить ценность моей жены в его глазах.

А чтобы избавить ее от его внимания, я готов был на многое.

– На твое мнение о Вилдоре не повлияли рассказы Закираля, слова Карима, варидэ и тех, кто побывал на Дариане, включая Асию и твоего друга, единственного, кому ты готов доверять до конца. – Начал Аарон, ополовинив поданный моим другом бокал одним глотком. – Но ты прислушался к теру Гадриэля, который к тому же был значительно дальше от ялтара, чем те, кого я назвал. Почему?

А то он и сам не знал ответа. Но кое-что из того, что я собирался ему сказать, вряд ли приходило ему в голову. А если и приходило, то он этим ни с кем не делился и не учитывал в наших планах.

Я не мог быть в этом совершенно уверенным, но собирался уж если и не облегчить свою душу, терзающуюся сомнениями, так хотя бы внести сумятицу в его.

– В отличие от всех остальных, Кайлас видел не то, что показывал ему Вилдор. Он оценивал действия ялтара по тем результатам, к которым они приводили. И был достаточно далеко, чтобы суметь оценить масштаб его деятельности, не испытывая на себе его влияния.

Гадриэль, так и не прикоснувшись к своему бокалу, с запредельным напряжением вслушивался в мои слова. И я мог понять всю степень его удивления – все наши последние разговоры с ним и его тером протекали одинаково: я задавал ничего не значащие вопросы и слушал, впитывая в себя информацию как губка. Надеясь, что рано или поздно, но из хаоса фактов и мнений сложится некая картина, которая поможет мне не только разобраться в происходящем за кулисами, но и найти способ вывести все тайное наружу.

Повелитель довольно щурился, делая вид, что наслаждается вкусом вина. Но в мимолетности его взгляда проскальзывала такая опасность, что я не рискнул бы сейчас произнести лишнее. Если бы не знал, насколько это необходимо.