Вторжение

26 апреля 2113 года

Рогатьен Ремилард прочел последние слова на экране, нажал одновременно «ПРИНТ» и «ФАЙЛ» и сладко зевнул. Кот Марсель, сидя возле его локтя на обшарпанном письменном столе, навострил уши и настороженно уставился в пустой угол книжной лавки.

— Это ты? — обратился Роги к разреженному воздуху.

Naturellement.

— Проверяешь, да? Ну, закончил я этот кусок. Не думай, что было легко, даже с твоей помощью.

Мои поздравления по поводу успешно выполненной работы.

Роги что-то пробурчал:

— Теперь я позволю себе несколько вопросов — так сказать, не по теме. Это тебя я должен благодарить за то, что остался жив, когда нашел Вика с Шэннон в отеле?

Нет. Ты был ему нужен. Несмотря на всю свою силу, он был невежда. И трогательно надеялся, что ты станешь его ментором, каким когда-то был для маленького Дени.

Роги покачал головой.

— Мне не понять ваших психологических сложностей… Еще один вопрос: ты всегда был Питом Лапласом?

Я принимал обличия разных людей, когда мне было удобно, а потом… отставлял в сторону, если данная личина больше не требовалась.

— И часто ты такое проделывал?

Не скрою, это начало входить в привычку. Видишь ли, в самом начале я не был уверен, какой степени приближения к вероятностным решеткам должен достичь в своем вмешательстве. И конечно, облик бестелесного лилмика доставлял мне гораздо больший дискомфорт, нежели человеческая маска. Но со временем я понял, что нет смысла в тщеславной суетности своей сопротивляться космическому озарению. Мои действия, хотя и не скованные чужой волей, наглядно предопределены в более обширной и таинственной реальности. Учитывая данный факт, я сумел наконец адаптироваться.

— Не адаптироваться, а поразвлечься! — укоризненно выговорил Роги.

И услышал в ответ призрачный смех.

Мы, лилмики, порой не можем отказать себе в олимпийских забавах. Но уверяю тебя, что они редки и невинны.

— Ну да! — саркастически хмыкнул старик, а потом спросил уже более серьезно: — Что же все-таки случилось с Виктором? Знаешь, мне как-то не верится, что я пригвоздил его без твоей помощи. Я ведь тогда почти что сошел с катушек.

Я помог.

— А почему ты не убил беднягу сразу, вместо того чтоб замуровать внутри его собственного черепа? Бог мой, он ослеп, оглох, лишился всех метафункций, кроме самосознания. И после этого прожил еще тридцать семь лет!

Добрякам вроде тебя одиночное церебральное заключение кажется чересчур жестоким чистилищем для любого существа. Поверь, это не так, по крайней мере для такого ума, как у Виктора. Ему было предоставлено время на размышления… точно так же, как мне. К несчастью, его окончательный, выбор оказался неверным. Priez pour nous pйcheurs maintenant et a l'heure de notre mort note 149.

Роги вздохнул.

— Ладно, я хочу сделать небольшой перерыв, прежде чем приступить к следующей части. К твоей… Покатаюсь на лыжах, пока мстительная весна не совсем разбушевалась. Может быть, слетаю на Данали note 150. Помнится, ты очень ее любил.

Призрак усмехнулся. Марсель прижал уши, когда страницы, точно подталкиваемые невидимым пальцем, начали выползать из принтера.

Так ты уверен, что знаешь, кто я?

Роги самодовольно кивнул.

— Не могу понять — зачем, а тем более — как. Но, думаю, я это из тебя вытяну вместе с другими загадками нашей истории. — Он выключил компьютер, встал, потянулся. — Ну, пора и на боковую.

Спокойной ночи, дядя Роги , сказал Призрак.

И Рогатьен ответил:

— Спокойной ночи, Марк.

КОНЕЦ ВТОРЖЕНИЯ