Вторжение

Проснулись остальные, встревоженные криком Эллисона. Испуг добавил еще и туман. Все в изумлении озирались вокруг. Подойдя к товарищам, Калвер быстро осмотрел всех. Эллисон, Дили и Фэрбенк разлеглись под склонившимся деревом. Там, дальше – Джексон и с ним еще один механик, кажется, его зовут Дин. Выходит, пятеро. Да еще он и Кэт. Значит, всего их семеро. А остальных они что же, растеряли во время поспешного бегства через руины? Нет, подумал Кал-вер, они ведь еще раньше могли утонуть, их могли разорвать на куски эти твари там, внизу, в убежище. А могли даже и сгореть заживо: выбор вариантов смерти был богатым. Увидев его, Эллисон успокоился.

– Что это за место? – спросил он, вставая.

– Насколько нам удалось различить, это то, что когда-то было лугами адвокатской корпорации Линкольна, – ответил Калвер. – Вот что от них осталось.

Эллисон пытался разглядеть то, что скрывал туман.

– А крысы?..

– Пока их нет. Они остались там, в убежище. Так что на данный момент мы вне опасности.

Дили привстал лишь на колени, как будто Мир все еще был неустойчивым.

– А этот туман – это что, просто туча пыли? – спросил он.

– Пошевели мозгами, – ответил Калвер, беря его под руку и помогая подняться. – Ты что же, не чувствуешь, как жарко и влажно? Этот ливень, а потом палящее солнце превратили все вокруг в парную. И если это доставляет тебе неудобство, ты просто подожди, пока тебя не начнут кусать насекомые. Ну, как дела, Фэрбенк?

Маленький коренастый механик зевнул и улыбнулся, глядя на Калвера.

– Дела просят есть.

– Что ж, вполне здравая мысль. А вы как, Джексон, Дин?

Оба механика выглядели не столь веселыми. Они подошли к остальным, с опаской озираясь вокруг.

– Кто-нибудь ранен? – спросил Калвер, обращаясь ко всем.

– А синяки и царапины здесь идут? – спросил подошедший к ним Фэрбенк.

– Нет, требуются только крысиные укусы и переломы рук и ног.

– Ну, тогда у меня даже и шансов нет.

– Тем не менее осмотри себя повнимательнее. Не зарекайся: мало ли что с тобой могло там случиться.

Все тщательно исследовали свою одежду, нет ли в ней дыр, и поискали, нет ли ссадин и царапин на теле. Порезов и в особенности синяков нашлось в изобилии, но укусов не было.

– Нам повезло, – сказал Фэрбенк.

– Да, и повезло побольше, чем жалким ублюдкам, которые пока что остались позади, – гневно заметил Джексон. Все замолчали. Тишину нарушил Дили.

– Надо убираться отсюда. Думаю, что здесь, на открытом месте, все же не так уж и безопасно.

Мужчины, измученные и боявшиеся того, что могло ожидать их впереди, с мрачным спокойным презрением посмотрели на растрепанного человека из министерства, как бы считая отныне его одного ответственным за гибель своих коллег и друзей, оставшихся там, на бирже. Кэт понимала и разделяла их презрение, но все же, как ни странно, испытывала к Дили легкое сострадание. Он стоял среди них, маленький, плешивый, немолодой человек, одежда его была разодрана, лицо и руки перепачканы грязью, а плечи – да что там плечи, куда подевалась его осанка! – ссутулились и дрожали. Кэт знала, что они были неправы, приписывая ему столь серьезную вину. Что ж, благо глупость – вещь распространенная.

И она прорвала это напряжение, стремясь избежать разгоравшейся стычки. Это сейчас было уж совсем ни к чему.

– А разве возможно выбраться из Лондона? – спросила она не только Дили, но и всех их.

Дили был благодарен Кэт за ее вопрос.

– Да, да, разумеется! Но есть более легкий путь, чем по суше. А кроме того, найдется безопасное место и здесь в городе...

– В каком еще городе, ты что же... – Джексон шагнул к Дили, но Калвер попридержал его, схватив за руку.

– Спокойно, – сказал он. – Думаю, я понял, что имеет в виду Дили. Тем не менее прежде всего нам следует позаботиться о некоторых более прозаичных вещах. Я бы, например, не отказался перекусить, и, думаю, нам неплохо бы еще чуть-чуть отдохнуть, прежде чем строить планы. Кроме того, меня укусила крыса, так что мне надо подлечить рану, иначе я вообще не смогу дальше идти.

– Нельзя оставаться здесь, – настаивал Дили. – Этот туман может быть радиоактивным.

– Сомневаюсь. Самый критический момент уже миновал, а, кроме того, этот долгий ливень должен был смыть почти всю или совсем всю радиацию. В любом случае мы провели целую ночь на открытом воздухе, и если нам суждено быть отравленными, то это уже произошло.

– Но ведь сигнала отбоя не было!

– Господи, да вбей же ты себе это в башку, Дили: никакого отбоя вообще никогда не будет! Потому что не осталось никого, кто бы дал такой сигнал.

– Нет, это не так. Есть и другие убежища, много убежищ. В частности, я уверен, что главное правительственное убежище под набережной осталось в целости и сохранности.

– Тогда почему же с ним нет никакой связи?

– Значит, где-то случилась поломка. Какое-нибудь электромагнитное поле или обвал в кабельных туннелях – да мало ли что могло повредить нашу связь с другими станциями!