Вторжение

– Тогда ты можешь представить реакцию наших аналитиков. Прошло еще пару месяцев, но повторить трюк с исчезновением у Миши никак не получалось. И вот, в один прекрасный день, он насмерть поругался с одним из ассистентов. Парень оказался с норовом и посчитал нашего друга своим личным подопытным кроликом… Словом сцепились они, Миша, как менее искушенный в рукоприкладстве, получил в глаз. Еле их растащили, успокоили, привели в божеский вид, начали эксперимент, и… Миша исчезает. А через пару минут бедняга ассистент хватается за горло, начинает синеть, хрипеть и биться в судорогах. Полнейшие симптомы удушения. Его спасло то, что рядышком стоял наготове реанимационный комплекс. Медики среагировали моментально – вскрыли грудную клетку и организовали искусственную вентиляцию легких. И тут возвращается наш герой. И что же вы думаете, он объявляет?

– Что, пожаловался на нехорошего мальчика богине Немезиде? – не преминул вставить слово Бойко.

– В точку! По его словам, он поделился с богиней обидой и высказал пожелание, чтобы наглецу заткнули рот. Что в точности и было исполнено. Быстро и эффективно.

– Какой ябедник! – Бойко строго погрозил пальцем безмятежно улыбающемуся Иленеву.

– Я, правда, не хотел ничего плохого… Я же рассказывал, что я там увидел. Я просто поговорил с богиней.

– Действительно, – согласился генерал, – у нас не было и не могло быть предположений, что этот воображаемый мир может воздействовать на нас. Но, оказалось… Полагаю, Михаил уже ознакомил вас со своей теорией о том, что "греческий" и прочие миры – это только отображение некоей реальности, которое наше сознание интерпретирует в понятных ему образах. Заметьте, Миша по образованию – филолог, и, между прочим, специалист по древнегреческой мифологии. Неудивительно, что реальность, которую не может осознать его мозг, он видит именно в форме известных ему мифологических персонажей.

– У меня предложение, – поднял руку Коржавин, – нам следует направить мозговой штурм в более приземленную плоскость. Скажу сразу, направлять возможности капитана Иленева на своих, я не позволю. Обсуждать можно только возможности нашего прорыва, или принять решение о капитуляции.

– Подождите, полковник, – остановил его Тихорецкий, – именно к этому я и виду. Речь идет о возможности эвакуации нашей группы в этот самый мир капитана Иленева.

VIII

Сергей поднял взгляд вверх. Там, в вышине, темные скалы почти смыкались над их головами, образуя изломанную щель, через которую проникал яркий полуденный свет, бросающий причудливые отблески на каменные своды. Недаром на языке пустынников Южный проход назывался "расщепленная пещера". Он был настолько узкий, что местами путник, расставив руки, мог коснуться кончиками пальцев влажных скользких стен. В это время был самый торговый сезон, по проходу должны были непрерывной вереницей двигаться караваны, пустынники из торговой стражи с желтыми повязками на головах и длинными гибкими палками в руках зычными голосами пропускали бы людей и лошадей небольшими партиями, дабы не создавать затора, а караванщики, кляня всю их родню, а заодно всех ангелов и демонов, пробивались к заветному выходу. Однако, за несколько дней пути им не встретилось ни единого человека. И это был очень плохой знак. Вольные торговцы знамениты своей поистине легендарной отвагой, как и не менее легендарной жадностью. Если нашлось что-то, что заставило отважных торговцев забыть о наживе, то это "что-то" было очень и очень серьезным.

Ехавший впереди Штольц остановился и поднял руку вверх. Рыцари моментально взяли арбалеты наизготовку. Сергей придержал своего коня рядом с Магистром.

– Впереди засада, – спокойно сообщил Штольц, вглядываясь в полумрак прохода, и, как бы в подтверждение его слов, тихо зарычала Джина.

Сергей пытался "прощупать" темноту, ощутить присутствие неприятеля, но это ему не удалось. Глухая тишина и холод. Почему-то управлять способностями, полученными двадцать лет назад во время схватки с Великим Магистром, становится все труднее и труднее…

Вылетевшая из сумрака стрела просвистела у него над головой и со звоном ударилась в каменную стену. Наконечник разлетелся на куски – очевидно железо было не лучшего качества, такой металл стали в избытке производить маленькие мастерские пустынников. Вторую стрелу Штольц отвел сторону неуловимым движением меча. К счастью, стреляли из луков, если бы это были орденские арбалеты, то путешествие можно было считать законченным. С сухим треском выпустили стрелы арбалеты Рыцарей, и многогласое эхо разнесло по проходу крики раненых – ответный залп был куда точнее.