Вторжение

Сама возможность появления в нашем мире даймонов меняла привычную нам жизнь, внося в нее новые правила, делая возможным то, что еще вчера лежало за границами дозволенного, открывая ту правду о себе, что была нам недоступна. И можно было только молить стихии о том, чтобы само вторжение не уравняло нас с теми, кто сегодня был нашим противником. Не вывело на первый план те принципы, в которых новая целесообразность сможет разрушить то, что было нам дорого.

— Я просто хотел тебя повидать, — он опустился в кресло, чуть более напряженный, чем был до этого. Но уже не столь воинственный. — Когда еще доведется вместе позавтракать.

Заставляя меня смутиться и вновь вернуться к мыслям о том, насколько изменят нас эти события? Насколько зачерствеют наши души и покроются щитами наши сердца? Насколько простые, обыденные действия станут для нас неприемлемыми в том, что начнется как только чернокожие воины ступят на нашу землю?

— Это было одно из того немного, о чем я уже и не мог мечтать, — с легкой, извиняющейся улыбкой произнес я, давая ему понять, что какими бы жесткими не были мои приказы, я сожалею о том, что вынужден их отдавать. — Как тебе Кайлар?

Гадриэль перехватил мой мимолетный взгляд, направленный в сторону одиноко стоящей на столе бутылке с вином. И прежде чем я решил для себя, стоит или не стоит начитать свой день с пары капель изысканного напитка, уже разливал его по бокалам. Как раз столько, чтобы чуть снять напряжение, но не затуманить рассудок.

— О таком телохранителе можно было только мечтать.

Он сделал глоток первым, даже не приподняв в мою сторону бокал и зажмурился от удовольствия. И глядя на него я не стал медлить, предвкушая, как волнующая терпкость наполнит меня новыми ощущениями.

— Мой Лорд позволит присоединиться к нему?

Если бы я не ощутил появление Саражэля рядом с дверью в мои покои, мог бы и вздрогнуть. Но после его слов, лишь указал взглядом на бутылку, намекая на то, что ничего не буду иметь против того, чтобы он сам за собой поухаживал.

— Надеюсь, ты не с дурными новостями?

Любое появление одного из тех, кто мотался по приграничным гарнизонам или был на связи с другими расами вызывало у меня ощущение приближения неотвратимого.

— Слава стихиям, нет, — он сделал глоток и замер, наслаждаясь вкусом вина. И выглядело это столь соблазнительно, что я не отказал себе в удовольствии сделать то же самое. — Элильяр отправил меня к Арх'Онту. У нас первые случаи саботажа. — И не успел я еще выразить свое недоумение, как Саражэль счел нужным объясниться. Сопроводив свои слова коротким смешком. — Демоны, которых отправил к нам Повелитель, чтобы потренировать наших воинов, отказываются возвращаться обратно. Почуяли, что запахло сражением.

Я задумался лишь на мгновение. Какой бы мелочью это не казалось, но Аарон, выделяя нам бойцов, предполагал такое развитие событий. Отвага была в крови хвостатых, да и возможность первыми вступить в бой с теми, кто слыл сильными воинами, импонировала их пониманию воинской доблести. И хотя формально договоренности были достигнуты, Элильяр решил еще раз уточнить границы своих полномочий в отношении присланных наставников.

Впрочем, причина могла быть и совершенно иной. Между моим отцом и Повелителем сложились странные для темного эльфа и демона отношения, очень напоминающие мне дружбу. И я нисколько не удивился бы тому, что некоторые их планы выстраиваются за моей спиной. И в этом меня беспокоил только один момент — мне не хотелось, чтобы их и мои комбинации помешали друг другу. Но для этого у меня был Гадриэль, не имеющий права допустить такого развития событий.

— Если дарианцы пойдут с Хорхаша, лишними они не будут. Не только помогут, но и воинский дух своей боевой ипостасью поддержат, — подняв на друга отца взгляд, заметил я.

Понимая, что ни одна мысль, что промелькнула за это время в моей голове, не прошла мимо внимания этого интригана. У Гадриэля был талант, плюс соразмеримый с его возрастом опыт, а у Саражэля… Чего стоит та попытка переворота, после которой отец стал Правителем темных эльфов. А то, что роль этого Лорда в ее неудачности была не последней, сомневаться не приходилось.

— Уж если сами даймоны не могут сойтись в отношении действий своего Ялтара, то нам остается лишь ждать, — буркнул задумавшийся о чем-то своем друг. Но как только я посмотрел в его сторону, вдруг со странно прозвучавшей уверенностью, закончил. — Но я бы продолжал настаивать на севере. И южные горы оставил как отвлекающий маневр. Если там и будет что происходить, то не в таких масштабах, как на человеческих землях.