— Я не имел права оставить Вас здесь одну. — Он ответил спокойно, словно это не имело никакого отношения к его собственной жизни, с которой он, благодаря своей выходке, вполне мог неожиданно расстаться.
— Только не надо говорить мне про клятву, честь и долг. — Начала я заводить и себя, и его. И не только для того, чтобы понять.
— Я дал клятву защищать Вас, моя госпожа. — Словно и не слыша меня, все с тем же равнодушием проговорил он, так и не взглянув в мою сторону.
Наталкивая меня на мысль, что он знает значительно больше чем говорит, и предлагая моей настойчивости посоревноваться во вредности с его упорством.
— И насколько многого мне стоит опасаться? — Решила я зайти с другой стороны.
Я не могла сказать, что не верила в его верность слову, но… теперь, когда он был одним из немногих, кому я могла хотя бы попытаться доверять, мне ничего не оставалось, как узнать о своем тере как можно больше. А способов для этого находилось не так уж и много.
— Значительно меньшего, чем это Вам видится. Вы можете быть уверены — Вашей жизни и чести ничего не угрожает. Если, конечно, — он все-таки поднял на меня взгляд. Правда, мог этого и не делать. Даже в нашу первую встречу в них хотя бы что-то отражалось. Теперь же… ничего, — Вам не удастся все-таки вывести его из себя. Но так как это практически невозможно, ничему кроме Вашего самолюбия особого урона нанесено не будет.
Можно считать, что я только что, еще и с этой стороны, получила подтверждение своим догадкам о существовании плана, в котором Вилдор отвел мне определенную роль. И оставалось справиться с двумя задачками: узнать, какую именно, и… откуда об этом знает Сэнар. Не только для того, чтобы сберечь собственное самолюбие и нервы, но и удовлетворить любопытство, которое вопреки бытующему мнению, чаще всего спасает от больших и неприятных неожиданностей.
— Что грозит тебе?
Надеюсь, он не подумает, что это я беспокоюсь. А если и так, то не о нем: мне катастрофически не хватало информации для того, чтобы сделать хоть какой-нибудь вывод. А пресловутая женская интуиция, о которой так много болтают, чаще всего оказывается бессильной, встречаясь со столь яркими личностями, как Вилдор. И я ее прекрасно понимаю: их замешанное на первобытном ужасе обаяние так велико, что нормальная женщина предпочитает благополучно расстаться с разумом и уйти в небытие.
Вот только я себе такой роскоши позволить не могла.
— Очень тонкие издевательства, замаскированные оскорбления, угрозы, толкающие на то, чтобы я нарушил клятву. — Он начал говорить, когда я уже перестала рассчитывать на ответ. С все той же пустотой в голосе и взгляде. О, стихии! За что Вы ко мне столь немилосердны? — Возможен шантаж с целью заставить Вас сделать то, чего он будет желать. — Он с бездушным равнодушием во взгляде пожал плечами. — Ничего такого, с чем я не смог бы справиться.
— Значит убивать он тебя не станет. — Удовлетворенно отметила я, раздвигая рамки своих возможностей.
Увы, радовалась я рано. Только до того момента, как он не заговорил снова.
— Если ему удастся вынудить меня нарушить клятву, я сделаю это сам. Но это не должно Вас, моя госпожа, останавливать: моя жизнь была слишком длинной и насыщенной, чтобы я продолжал за нее цепляться.
Хотела я ему на это что-нибудь сказать, но… на пороге гостиной появился Айлас. Пусть радуется, что в этот раз ему удалось избежать моего ехидства, отделавшись лишь многозначительным взглядом.
Эх… как мне не хватало сейчас Гадриэля! Перепалки с ним мгновенно укладывали все идеи в моей голове. Не говоря уже о немедленно возвращающемся душевном равновесии. Впрочем, радость от того, что его здесь нет, была значительно больше сожаления — его непредсказуемость и нежелание прятаться за чужими спинами, слишком часто заставляли меня желать пощекотать его чем-нибудь острым.
— Моя госпожа, ванна готова. — Айлас не сделал ни одного шага в нашу сторону. Словно пытаясь показать, что наш разговор его нисколько не касается.
А то я и сама не чувствовала, что ни одной нити интереса в нашу сторону от него не скользит. Если что, скорее — кто, его и волновал сейчас, то тот, кого с нами уже не было. И если это и казалось мне немного странным, то размышлять об этом все еще было не время. Телу после такого напряжения нужна была хотя бы небольшая разрядка, а горячая вода с ароматными маслами вполне могла этому способствовать.
И если уж Вилдор дал мне возможность для отдыха, отказываться от такого подарка я не собиралась. Кто его знает, насколько увлечет его игра со мной и к каким последствиям это приведет. И не смерть, и даже не насилие были среди них самыми страшными.
То, что он делал с моей душой, было значительно серьезнее.
Попытку слуги последовать за мной в купальню я отвергла сразу: свою помощь пусть прибережет до, точнее — после, обещанной мне тренировки. Скорее всего мне предстоит что-нибудь особенное, в духе непредсказуемого Правителя Дарианы.