Вторжение драконов. Последняя битва

В глубине обвисшего тела собирателя облаков послышалось громкое бульканье. Звук был похож на тот, что издают кишки, только намного больше. Это бульканье слышалось уже не первый день, и Коля знал, что произойдет вскоре. Он внимательно наблюдал за телом собирателя облаков, который неподвижно свисал с массивного скалистого уступа.

Внезапно послышалось шипение, из тела Ветра, дующего от наливающегося дождем горизонта, на высоте примерно шестидесяти шагов повалил желтоватый дым. Прошло немного времени, и до них долетела вонь, еще хуже, чем в переулках квартала дубильщиков.

— Ты знаешь, что это означает, — серьезным голосом произнес Набор. — Тебе это знакомо, не так ли?

Коля вопросительно поднял брови, что еще больше разозлило лоцмана.

— Ты же был в дюжинах сражений, друсниец! Ты должен знать это!

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Трупы, которые дня два-три полежали на солнце, — прошипел Набор, совершенно справедливо не поверивший в его неосведомленность. — Их тела надуваются и в конце концов они начинают пердеть и отрыгивать, хуже, чем живые.

— И что ты хочешь этим сказать? — невинным тоном поинтересовался Коля.

— Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта, мертв! Вот уже несколько дней я не чувствующего, прикасаясь к его щупальцам. Его тело начинает гнить, потому что глубоко внутри у него осталось немного жара, так же как в навозных кучах, которые дымятся в холодные осенние дни.

— Ты же знаешь, что он очень чувствителен, — Коля не мог удержаться от попыток задеть старого лоцмана — Если Ветер, дующий от наливающегося дождем горизонта, услышит, что ты сравнил его с навозной кучей, он очень обидится.

— Мертвые ни на что не обижаются, Коля!

— Сегодня Нангог сотворит чудо, старик. Осторожнее! Твои сомнения сердят богиню. Она хочет помочь нам вернуться домой, а ты своими словами можешь все испортить, и тогда у нас не будет ни малейшего шанса.

Набор рассмеялся.

— Ну, просто чудесно. Ты что, теперь наш новый жрец? Такими речами ты окончательно обезопасил себя. Если ничего не произойдет, виноват буду я. Если все же чудо случится, мы будем обязаны этим исключительно твоим стараниям. Я старик, тут ты прав. Я многое повидал, и бродящего по мерям в дельте Сепанга, и крылатых женщин Темила, и потаенные города Таркона Железноязыкого. Но чудес я еще не встречал.

— Тогда открой наконец глаза, старик, — Коля развязал шнуровку на шерстяном чулке, который он носил на своей культе, с тех пор как протез перестал подходить. — Большинство из вас наверняка уже слышали историю о том, как я вместе с бессмертными Аароном и Володи потерял руку в бою с Зелеными духами. Тогда я был ослеплен, но теперь Нангог открыла мне глаза на правду. И она вознаградила меня, потому что я, ее тогдашний враг, стал теперь ее верным слугой, — и с этими словами он снял с руки чулок и поднял вверх культю, чтобы видели все. Ниже запястья ежа начала отрастать заново. Меж сухожилий и мускул торчали белые кости. Мелкие кости запястья, начавшие формировать руку заново.

Коля подошел к людям вплотную, показал им руку.

— Узрите чудо богини. И посмотрите на мое лицо. Видите, как благодаря ей исчезают бугристые шрамы, как моя кожа разглаживается, начинает снова становиться молодой… Мы не потеряны. Она глядит на нас. Мы избранники ее. Те, кто пошел на лишения, чтобы принести в мир ее замерзшие мечты.

Его слова оказали необходимое влияние. Мужчины недоверчиво ощупывали культю и его лицо, а затем первый опустился на колени и с жаром попросил у Нангог прощения за свои сомнения. Даже Набор, выглядевший скорее испуганным, нежели униженным, пробормотал:

— Вынужден признать, это чудо.

Звук разрывающегося чего-то заставил Колю поднять голову. Высоко над ним из вялого мешка из замерзшей кожи и щупалец снова вылетел желтый туман. Кожа вздыбилась, словно под ней что-то двигалось, и вдруг из нее вылезло щупальце. Оно было покрыто белой слизью, стекавшей с него длинными нитями, и заканчивалось шипом ростом со взрослого мужчину.

Изнутри показались новые щупальца, разрывая образовавшуюся в замерзшей коже щель. Теперь изнутри кожи-мешка показалось что-то большое. На свет появлялось все больше и больше щупалец. Разрыв был уже более двадцати шагов в длину, его обрамлял этот вьющийся кошмар, шипы и отростки которого расправлялись с собственной плотью. Внутри обвисшего мешка выросло новое тело, с новыми щупальцами. Некоторые из них потянулись наверх, обхватили скалу, пока из кокона мертвой кожи вываливалась бесформенная масса.

Вдоль сломанных мачт и порванного такелажа стекали полосы слизи. Надо льдом стелились густые облака вонючего желтого тумана.

— К плоту! — крикнул Коля, раздираемый удивлением и ужасом. Ему пришлось хватать людей и тащить их за собой. Все они, даже старый лоцман, стояли, словно громом пораженные ужасным спектаклем, разворачивавшимся у них на глазах.