Вторжение, которого не было

Служащие, не имеющие оружия, по словам Черчилля, должны активно отстаивать права мирного населения. Если они будут работать на оккупированной территории, они могут подчиниться противнику, как и остальные граждане. Но они ни в коем случае не должны помогать немцам — ни в установлении их порядков, ни в какой-либо другой сфере деятельности.

К этому времени уже стало ясно, что люди все равно будут поступать так, как они сочтут нужным. Призывы правительства не покидать насиженных мест оставались гласом вопиющего в пустыне. Информационные бюллетени, имеющие целью предотвратить панику среди населения, называли смехотворными. Кстати, немецкое радио слушали с таким же вниманием, как и Би-Би-Си. Немецкие сведения о ходе вторжения подчас отличались большей точностью, нежели английские.

5. Хотя прямое военное вмешательство на стороне англичан вовлекло бы США в войну, правительство Черчилля приняло решение снова обратиться к президенту США Ф.Рузвельту с просьбой о помощи.

Как это часто бывает в истории, 16 и 17 июля в события вмешалась погода. Уже накануне выше по течению Ла-Манша моросил дождь. Вечером 15 июля видимость над Ла-Маншем сократилась; дождь продолжал накрапывать. На следующий день установилась нелетная погода. Наземные службы аэродромов, особенно на севере Франции, почти прекратили функционирование. Нельзя сказать, что немцы совсем перестали подниматься в воздух, но видимость была очень плохая.

Обе стороны сосредоточили свое внимание на минных заграждениях. Ночные бомбардировщики вслепую искали мишени. Надо признать, иногда им это удавалось. А вот небольшая группа[366] королевских миноносцев, высунувших нос в Проливы, обнаружила значительно меньше целей, чем накануне ночью.

В целом 16 июля англичанам везло. Немецкие ВВС решились лишь на небольшое число полетов. Соответственно, Королевский флот находился в менее опасных условиях, а RAF получили возможность немного отыграться. Английская армия была избавлена от пикирующих бомбардировщиков Кессельринга, которые были обещаны фон Фитингофу. К неудовольствию Буша, очередной груз сбросили со значительным отклонением от плацдарма, где его ожидали. Последний казус расценили как очередную ошибку дислокации. И еще: гавань Фолкстоуна функционировала на пределе, Дувр был в руинах, и доставка военных материалов по воде шла хуже самых пессимистических ожиданий.

Однако фон Фитингоф очень обрадовался появлению десятка танков (авангард 9-й танковой дивизии), двух дивизионов 88-миллиметровых орудий, а также некоторого количества боеприпасов и топлива. Он по-прежнему считал свое положение рискованным и вздохнул бы с облегчением, если бы обстановка под Хайтом стабилизировалась.

Последняя попытка англичан

Шернер же горел желанием закрепить успех минувшего дня. Он и командир 17-й дивизии, генерал-майор Герберт Лок, получили приказ раз и навсегда выбить противника из Хайта и Солтвуда и, наконец, захватить аэропорт в Лимпне. Однако на сей раз англичане опередили Лока.

На рассвете 16 июля 135-я бригада и два взвода “матильд” из состава 8-го танкового полка атаковали позиции немцев. Они прорвались через разрушенный прибрежный город и взяли под контроль развалины Сен-Гольф-Корса. Вместо захвата новой территории Локу пришлось приложить отчаянные усилия, чтобы вернуть старые позиции и не допустить захвата столь важного для немцев участка побережья в районе Сандгейта.

Ни Торн, ни Лиардет, ни солдаты 135-й бригады так никогда и не узнали, насколько близки они были в тот день к победе. В распоряжении англичан оказался плацдарм в районе Хайта. Противник в поле зрения был охвачен паникой. Нужно было всего лишь привлечь резервный пехотный батальон, добавить[367] еще несколько “матильд”, и дело было бы сделано. Но в решающий момент англичане оказались под сильнейшим огнем противника. Две “матильды” были повреждены. И тут поступил приказ Торна об отступлении. Командиру бригады пришлось отказаться от мысли задействовать резервный батальон. Нехотя, очень нехотя англичане повиновались. Вечером немецкий патруль обнаружил, что враг отступает. К ночи все вернулись на исходные позиции.

Сражение в Проливах

Вылазка миноносцев в Проливы в ночь с 15 на 16 июля стала лучшим вкладом Королевского флота в оборону страны. Эту операцию предприняли по личному указанию Черчилля. Она была тщательно продумана и оптимально спланирована.

Шесть крейсеров и двенадцать эсминцев из флотилии Хамбера проследовали на юг и присоединились к флотилии Нора. Драке получил от Форбса приказ вновь выйти в Проливы и подвергнуть обстрелу порты, чтобы остановить конвои противника в самом начале пути и захватить находящиеся в море. Так началось второе сражение в Проливах.