Вторжение. Неизвестные страницы необъявленной войны

— В то время у института сложились довольно напряженные отношения с кураторами в ЦК. Тем не менее мы отправили туда этот документ. Реакции на него не последовало. Ни положительной, ни отрицательной. Насколько мне известно, тогдашний секретарь ЦК К. В. Русаков просто положил нашу записку под сукно и не доложил о ней Л. И. Брежневу.

Такое с нашими посланиями происходило часто, поэтому лично я ничему не удивился…

Здесь уместно сказать, что, по имеющимся у авторов сведениям, в феврале 1980 года советским руководством обсуждался вопрос о возможном выводе наших войск из Афганистана. По некоторым данным, инициатором такого обсуждения был сам Л. И. Брежнев, посчитавший, что свержение Амина и оказание первой помощи новому афганскому правительству во главе с Б. Кармалем и являлось основной задачей ОКСВ. (Однако точного подтверждения такого взгляда генсека мы не смогли найти.)

Убежденными противниками вывода советских войск из Афганистана оказались Д. Ф. Устинов и Ю. В. Андропов. По их мнению, это означало бы уступку агрессивной политике Соединенных Штатов; укрепило бы позиции сторонников жесткого курса в отношении Советского Союза в США и в других странах Запада; нанесло бы ущерб престижу Советского Союза как государству, верному заключенным международным договорам; вызвало бы дальнейшую дестабилизацию обстановки в ДРА в связи со слабостью партийно-государственного аппарата и вооруженных сил, что в конечном итоге могло привести к потере Афганистана, а также к резкому росту мусульманского экстремизма вблизи границ Советского Союза.

С учетом всего этого Устинов и Андропов (а возможно, и Громыко) предложили вопрос о выводе советских войск рассмотреть позднее, по мере стабилизации политической обстановки в стране.

Это «позднее» растянулось на годы. «Мышеловка» захлопнулась. Начала литься кровь — советская и афганская, вернее, афганская и советская.

Напомним, что 21–23 февраля в Кабуле произошли массовые выступления под антиправительственными и антисоветскими лозунгами. Удалось ликвидировать беспорядки и установить контроль над городом. Советские подразделения усилили охрану всех мостов, что позволило не допустить слияния больших масс населения и способствовало нормализации обстановки.

В Москву немедленно полетели сообщения советского посольства и представителей КГБ, подкрепленные просьбами Б. Кармаля немедленно помочь в ликвидации отрядов оппозиции. Они крайне обеспокоили советское руководство. Командованию ОКСВ было приказано начать активные действия совместно с афганскими войсками по разгрому оппозиции. С марта такие действия были начаты операцией в пограничной с Пакистаном провинции Кунар. Мы оказались втянутыми в вооруженную междоусобицу.

Из документа: «После того, как стало ясно, что советские войска остаются в Афганистане на неопределенный срок, Министерством обороны СССР было принято решение осуществить замену всех призванных военнослужащих запаса кадровыми офицерами, сержантами и солдатами срочной службы. Такая замена была осуществлена: офицеров в феврале — ноябре 1980 года, сержантов и солдат — в феврале — марте. Всего было заменено 33,5 тысячи человек, в том числе офицеров — 2,2 тысячи, солдат и сержантов — 31,3 тысячи. Одновременно были заменены автомобили и другая техника, поставленные из народного хозяйства, на армейские образцы…»

«Мы тоже ожесточились…»

Как разворачивались боевые действия, что сохранилось в памяти солдат, на чьи неокрепшие мальчишеские плечи легли физические и моральные тяготы первого года войны?

Андрей Лагунов, рядовой: В середине апреля полк передислоцировался в Джелалабад. Добавили нам десантников. Стали ходить на перехват банд. Во время наступления мы поддерживали ребят огнем «Шилок» — многоствольных зенитных установок. Помню случай. Уже лето было. При прочесывании гор троих наших ранило. «Духи» в горах хорошо маскировались, поди найди их, зато они все прекрасно видели. Командир взвода приказал двоим парням снести раненых вниз. Тут минометный обстрел начался сильный. Парни не смогли помочь раненым.

— Где раненые? — спросил командир, когда обстрел кончился и взвод спустился с горы.

— Там, наверху.

Пошли искать и увидели жуткую картину. У них кожа с рук снята, у одного звезда вырезана, у другого грудь распорота, и сердце еще бьется…

Однажды перед Пули-Хумри обстреляли нашу колонну с двух сторон из близлежащих кишлаков. Мы, понятно, в ответ — из всех стволов. Кто уж там жив остался, а кто нет — не ведаю. Еще помню. Недалеко от Кабула происходило. Стреляли по нам из кишлака, в ответ начал бить наш БТР. Из дома женщина в парандже выбежала. Побежала, петляя, от дувала к дувалу. Уложили ее. Разведка туда пошла. Оказалось, под паранджой мужчина был. Но стреляли-то в женщину…