Вторжение (СИ)

— … — я смотрю на нее и у меня в голове мелькают мысли. Мелькают со скоростью скоростного поезда. СИБ знает про Акай. Знает, что она — с Той Стороны. Это плохо. Действительно, даже простой разговор с ней может трактоваться как «передача информации», а с Той Стороной мы находимся в состоянии необъявленной, но перманентной войны. Передача информации, сотрудничество с врагом… и то, что я и сам не знал откуда она и что она вообще такое — попробуй докажи. А этим ребятам и доказывать ничего не надо, им главное подозревать… что делать? Бежать глупо. Убить Ирину? Еще глупее, если она с этой папкой ко мне домой пришла, то они давно все знают. При необходимости еще папки такие сделают. А уж она и вовсе легко заменима. Не разбираешься ты в бабах, Уваров, думаю я, права была Маша, ой как права.

— Интересный эффект от Удара, утрата способностей. — говорит Ирина и я вдруг ощущаю тяжесть на запястьях. Опускаю глаза. Холодный металл с сине-зеленым оттенком. Антимагические кандалы.

В комнате вдруг ниоткуда появляются люди с оружием, они держат меня под прицелом. Только сейчас я понимаю, что они были в комнате всегда, просто пелена вдруг спала с моих глаз. Мне позволили увидеть их, позволили увидеть кандалы на руках.

— Она может быть временной, но может стать постоянной. — продолжает Ирина, вставая с кресла: — уведите его. Продолжим разговор на наших условиях, Уваров.

— Я определенно подаю на развод. — говорю я, пробуя кандалы на прочность. Слабость снова накатывает на меня.

Глава 27

Глава 27

— Наука имеет самые интересные последствия, мой друг. — говорит Максим Эрнестович, глядя в зарешеченное окно, повернувшись ко мне спиной.

Я помню Максима Эрнестовича и его черную трость с набалдашником в форме человеческого черепа. Это же он первым из СИБ имел со мной беседу сразу по приезду в Столицу. В тот раз, помнится, я послал его к черту со своей вербовкой.

Сейчас… сейчас я ослаблен, портальная бомба оказывается еще и такие последствия имеет, ничего удивительного, что маги отказываются над Зоной летать, неровен час потеряешь способности и камнем вниз. Для мага оказаться без способностей это сродни кастрации, так что даже пешком никто не торопиться внутрь Зоны заходить, а легкой кавалерии считай и не осталось в Столице. Да и нету смысла никого искать в Зоне, у Генерального Штаба всегда была связь со всеми войсковыми подразделениями на территории страны, а раз связь прервалась… значит ГШ больше нет. По крайней мере нет на этой самой территории.

— Никто и не мог помыслить, что это адское изобретение ученых сработает таким вот образом. — продолжает он, глядя в окно и заложив руки за спину: — разнесло к черту половину губернии. Вот вы — могли бы это предположить? Я — не мог.

Я молчу. Светские беседы в кабинете у заместителя директора СИБ — это лицемерие, как на мой взгляд. Конечно же я понимаю причину, по которой со мной разговаривают вежливо — им что-то нужно от меня. Вот только что им нужно? Мои способности? Да вряд ли. В наличии у СИБ лучшие маги страны и если какие-то боевые маги из Экспедиционного Корпуса принца Чжи Чао в две секунды придумали как меня нейтрализовать, то уж тут мигом найдут способ. Серый Лабиринт Софьи Волконской, например. Иллюзии Ирины Васильевны. Глубокий сон — Госпожа Надсмотрщица. И это только те, о ком я знаю. У Службы Имперской Безопасности в наличии такие отточенные и выверенные инструменты, о которых я ни сном ни духом. И когда Генеральный Штаб пропал в неизвестности, а гражданская администрация пребывала в панике — именно черные из СИБ взяли все под свой контроль.

Так что не нужны им мои способности. Я тут только на роли экскаватора или спасательного робота при разборке завалов могу пригодиться — опасности нападения демонов больше нет, сражаться не с кем, а все что я умею — ломать и крушить. Да еще и в данный момент времени ослаблена моя способность, даже кандалы антимагические снять не могу, а ведь раньше я этот металл с сине-зеленым отливом — пальцами сминал как пластилин.

Но что же во мне есть такого уникального, что даже сейчас, когда я не могу сопротивляться кандалам из антимагического металла — заместитель директора СИБ, Максим Эрнестович, сам Экселенц — ведет со мной светские беседы? Почему меня не отвели в подвал, к мозголомам? К тем, кто все воспоминания из головы вытащить может, как бы ты ни противился, но самое страшное — могут и новые насадить. Превратить в марионетку СИБ. Но… поди ж ты — не тащат меня под белы рученьки в казематы… не бросают в Петропавловскую крепость под крыло Госпожи Надсмотрщицы. Значит не хотят ломать, не хотят изолировать или наказывать. Хотят, чтобы я с ними сотрудничал. В чем? Что я могу такого, чего не может ни один другой маг или человек во всей Империи?

— Молчите. — Максим Эрнестович поворачивается ко мне и сделав два шага — садится за свой стол. Складывает руки, переплетая пальцами. Постукивает большими пальцами друг о друга.