Вторжение (СИ)

— Сорок пять секунд, — командир положил левую руку на цевьё своего автомат, чтобы секундная стрелка на часах всегда была в поле его зрения. — Пока всё нормально.

— Нет, что-то явно не нормально, — «Ключ» начинал нервничать.

— С чего ты взял? — с раздражением спросил Борис.

— А вот с этого. Смотрите! — тело Ольги в металлических руках начало дёргаться, а её рот искривился.

— Твою мать! — выругался командир. — Заходим внутрь.

Но не успели мы сделать и шага, как Ольга вскрикнула во весь голос, и принялась извиваться в руках Разводного.

— Что такое? — Анна бросилась к ней, чтобы проверить её состояние.

— Я… там… кто-то, — с трудом выдавила из себя «Ведьма». — Там…

— Кто там? — «Порох» тоже уже был возле девушки. — Кого ты видела?

Внезапно глаза Ольги округлились и в них мы увидели откровенный испуг.

— Его-о, — указала она рукой за наши спины.

Глава 23

Солдат

Из просвета в металлической конструкции вышел человек в военной форме и сразу же направился в нашу сторону. Шагал он неторопливо, будто долгожданный артист, выходящий на сцену к преданным фанатам. На лице сияла приветливая улыбка. Никаких внешних признаков заражения, как на других людях, на нём не наблюдалось.

Двигался он тоже вполне нормально. У него были самые обыкновенные человеческие глаза, в то время, как у диких они были ярко-жёлтые и, к тому же, без зрачков. Лицо отдавало живым румянцем, и никакого тёмно-синего оттенка. Я уж молчу про людей с обожжённой кожей, что таскали сейчас металл. На фоне этого мужчины, они выглядели совсем страшно. Будто подвергшиеся радиации на поздних этапах заражения.

Сначала я решил, что он такой же выживший, как Ван Ваныч. И сразу задался логичным вопросом: «Чего так испугалась Ольга? Это же явно уцелевший».

Но, по мере его приближения к нам, я начал понимать, почему наша биатлонистка чуть не потеряла дар речи из-за встречи с ним.

Начнём с того, что он был вооружён. И это был никакой-то детский обрез, как у Ван Ваныча, а взрослый стрелково-гранатомётный комплекс ОЦ-14 «Гроза». Оружие, мягко сказать, легендарное.

^{9 мм Российский штурмовой стрелково-гранатомётный комплекс ОЦ-14 «Гроза».}

Во-вторых (и это бросалось в глаза ещё сильнее, чем оружие в его руках), он был одет в боевой костюм «Рысь» в цвете камуфляжа A-TAKS. Точно такой же, как у нашего командира. А ещё шеврон на его правом плече был один в один, как у Порохова.

В моей голове сразу же запустился процесс связи логических цепочек, который привел меня к тому, что это один из спецназовцев, который был в предыдущем составе отряда Порохова.

— Он что-то сделал? — сделав шаг назад и поравнявшись с Ольгой, негромко спросил я.

Она мелко закивала, глядя на приближающегося спецназовца, обхватив себя за плечи.

— Он чуть не схватил меня… — ответила она едва слышно.

Не знаю что это могло означать, но я снова внимательно посмотрел на мужика, и вдруг заметил вокруг него, лёгкое синее свечение. Такое же как исходило от собаки, но от животины исходил зелёный свет.

— Какая честь! Старший сержант Порохов вернулся. И не один, со свитой,— громко произнёс расплывшийся в улыбке солдат. Он убрал руки со своей «Грозы», оставив оружие болтаться на ремнях. — А я уж думал, что ты бросил нас с концами, — он остановился, оглянулся на блуждающих рядом обожженных людей, а затем, посмотрев исподлобья на нашего командира, добавил. — Удивил, «Порох», удивил. Но я рад, что ты тоже с нами.

Порохов при виде своего боевого товарища напрягся. Штурмовая винтовка АК-12 захрустела в его руках от силы, с которой он её сжимал.

— Это кто такой? — понимая, что «Порох» решил отмолчаться, задала Анна вопрос полушёпотом. — Лицо знакомое.

— Это лейтенат Чехов. Позывной «Чех», — вместо командира ответил Фёдор, который обладал феноменальной памятью. — И похоже он не в курсе, что «Пороха» повысили до младшего лейтенанта.

Видимо, научник помнил информацию об этом солдате из инструктажа, во время которого нам мимолётно представили участников всех отрядов, отправленных в зону до нас. Причем, насколько я помню, про них рассказывали от силы минуту. И сопроводили этот рассказ всего одним изображением, на котором были фотографии сразу всех пропавших людей. Память Фёдора действительно впечатляет. Ему ведь хватило мимолётного взгляда, чтобы запомнить всё, что было написано на обложке личного дела Чехова.

— Он самый, — подтвердил слова «Ключа» Порохов. — Это лейтенант Чехов, который убежал в лес самым первым.

— Не убежал, — голосом аристократа из восемнадцатого века, считающего себя философом, возразил Чехов. — А покинул отряд во имя великой миссии.

Порох ничего не ответил, но его лицо достаточно красноречиво показывало, как ему не нравится эта ситуация. Тем временем Чехов окинул нас беглым взглядом, отчего-то нахмурившись, а затем продолжил:

— Вижу, что вы пришли по правильному адресу, но не с правильной целью, — ухмыльнулся он после затянувшейся паузы. — Дары вы получили, но для чего они были даны не знаете.